Леший, плодишь сущности сверх необходимого. Перехватили прогон, отсканировали, подшили, через некоторое время в сеть слили. Сейчас в сети может оказаться всё. А все эти прогоны ещё в девяностых в книгах, подобных "Москва бандитская", "Питер бандитский" вовсю фигурировали.

Тоже мне, донесение Юстаса в Центр Алексу!

Настоящая история банды «Чёрная кошка»

Банда «Чёрная кошка» — пожалуй, самое известное преступное объединение на постсоветском пространстве. Таковым оно стало благодаря таланту братьев Вайнеров, написавших книгу «Эра милосердия», а также мастерству режиссёра Станислава Говорухина, снявшего один из лучших советских детективов «Место встречи изменить нельзя».

Однако реальность сильно отличается от художественного вымысла.

В 1945-1946 годах в разных городах Советского Союза появились слухи о шайке воров, которые перед тем, как ограбить квартиру, рисуют на её двери своеобразную «метку» в виде чёрной кошки.

Эта романтическая история настолько понравилась представителям криминала, что «чёрные кошки» плодились как грибы. Как правило, речь шла о мелких группировках, размах деятельности которых и близко не приближался к тому, что описали братья Вайнеры. Нередко под знаком «Чёрной кошки» выступала уличная шпана.

Популярный писатель детективного жанра Эдуард Хруцкий, по сценариям которого были поставлены такие фильмы, как «По данным уголовного розыска» и «Приступить к ликвидации», вспоминал, что в 1946 году сам оказался в составе подобной «банды».

Группа подростков решила попугать некоего гражданина, который безбедно жил в военные годы, пока отцы мальчишек сражались на фронте. Милиционеры, поймав «мстителей», по словам Хруцкого, поступили с ними просто: «надавали по шеям и отпустили».

"Бандитами" из "Черной кошки" была группа подростков третьего, пятого и седьмого классов, которые решили напугать соседа и написали ему записку угрожающего содержания, — объясняет начальник музея истории ОВД Москвы КЦ ГУ МВД России по г. Москве Людмила Каминская. — Они сделали себе наколки чернилами, а в записке нарисовали черную кошку, после чего к "банде" и прилепилось это название".

Слух о таинственной "Черной кошке" разнесся по Москве очень быстро, превратившись в настоящий "бренд". Пользуясь громкой славой несуществующей банды, московские малолетки совершали мелкие кражи, хулиганили, запугивали горожан. Прикрывались "Кошкой" и так называемые "гастролеры" — заезжие воришки.

Но в основе сюжета братьев Вайнеров лежит история не таких горе-грабителей, а настоящих преступников, забиравших не только деньги и ценности, но и человеческие жизни. Банда, о которой идёт речь, действовала в 1950-1953 годах.

"Что же касается братьев Вайнеров и их романа, то они просто воспользовались этим громким названием. Прототипом банды, чьи дела были описаны в "Эре милосердия", стала " Банда высокого Блондина". Однако и здесь есть расхождения с действительностью: главарь банды Иван Митин вовсе не был горбатым, а наоборот, отличался высоким ростом", — сказала Людмила Каминская.

Кровавый «дебют».

1 февраля 1950 года в Химках старший оперуполномоченный Кочкин и местный участковый В.Филин совершали обход территории. Зайдя в продуктовый магазин, они обратили внимание на молодого человека, который препирался с продавщицей. Женщине он представился сотрудником милиции в штатском, однако той субъект показался подозрительным. Двое друзей молодого человека курили на крыльце.

Когда сотрудники милиции попытались проверить документы, один из неизвестных выхватил пистолет и открыл огонь. Оперуполномоченный Кочкин стал первой жертвой банды, которая в течение трёх лет терроризировала Москву и окрестности.

Убийство милиционера было событием из ряда вон выходящим, и сотрудники правоохранительных органов вели активный розыск преступников. Бандиты, впрочем, напомнили о себе сами: 26 марта 1950 года трое ворвались в промтоварный магазин Тимирязевского района, представившись …чекистами.

«Сотрудники МГБ», пользуясь замешательством продавцов и посетителей, загнали всех в подсобку и заперли магазин на навесной замок. Добычей преступников стали 68 тысяч рублей.

Полгода оперативники сбивали ноги в поисках бандитов, но тщетно. Те, как потом оказалось, получив крупный куш, затаились. Осенью, потратив деньги, они снова вышли на охоту. 16 ноября 1950 года был ограблен промтоварный магазин пароходства Канала имени Москвы (похищено более 24 тысяч рублей), 10 декабря — магазин на улице Кутузовская Cлобода (похищено 62 тысячи рублей).

Налет по соседству с товарищем Сталиным.

11 марта 1951 года преступники совершили налёт на ресторан «Голубой Дунай». Будучи абсолютно уверенными в собственной неуязвимости, бандиты сначала выпивали за столиком, а затем с пистолетом двинулись к кассиру.

Младший лейтенант милиции Михаил Бирюков в тот день находился в ресторане с женой. Несмотря на это, помня о служебном долге, он вступил в схватку с бандитами. Офицер погиб от пуль преступников. Ещё одной жертвой стал рабочий, сидевший за одним из столиков: в него попала одна из пуль, предназначавшихся милиционеру. В ресторане поднялась паника, и ограбление было сорвано. Убегая, бандиты ранили ещё двух человек.

Неудача преступников только разозлила. 27 марта 1951 года они совершили налёт на Кунцевский торг. Директор магазина Карп Антонов вступил в рукопашную схватку с главарём банды и был убит.

Ситуация была чрезвычайной. Последнее нападение произошло всего в нескольких километрах от «Ближней дачи» Сталина. Лучшие силы милиции и Министерства госбезопасности «трясли» криминалитет, требуя выдать вконец обнаглевших налётчиков, но «авторитеты» клялись, что ничего не знают.

Слухи, ходившие по Москве, преувеличивали преступления бандитов десятикратно. Легенда о «Чёрной кошке» теперь твёрдо ассоциировалась именно с ними.

Ресторан «Голубой Дунай».

Бессилие Никиты Хрущёва.

Бандиты вели себя всё более вызывающе. Усиленный патруль милиции наткнулся на них в станционном буфете на станции Удельная. У одного из подозрительных мужчин заметили пистолет.

Задерживать бандитов в зале милиционеры не решились: кругом было полно посторонних людей, которые могли погибнуть. Бандиты же, выйдя на улицу и бросившись к лесу, завязали с милиционерами настоящую перестрелку. Победа осталась за налётчиками: им снова удалось скрыться.

Глава Московского горкома партии Никита Хрущёв метал громы и молнии в адрес правоохранителей. Он всерьёз опасался за свою карьеру: с Никиты Сергеевича вполне могли спросить за разгул преступности в столице «первого в мире государства рабочих и крестьян».

Но не помогало ничего: ни угрозы, ни привлечение новых сил. В августе 1952 года при налёте на чайную на станции Снегири бандиты убили сторожа Краева, который попытался оказать им сопротивление. В сентябре того же года преступники нападают на палатку «Пиво-воды» на платформе Ленинградская. Защитить женщину-продавщицу попытался один из посетителей. Мужчину застрелили.

1 ноября 1952 года при налёте на магазин в районе Ботанического сада бандиты ранили продавщицу. Когда они уже покинули место преступления, на них обратил внимание лейтенант милиции. Об ограблении он ничего не знал, но решил проверить документы у подозрительных граждан. Сотрудник милиции получил смертельное ранение.

Митин теперь редко уезжал из Красногорска без пистолета в кармане, даже когда ездил к отцу, работавшему в лесничестве в Кратове. В этот день, не застав его на месте, он сошёл на станции Удельная вместе с Агеевым и Аверченковым, чтобы купить выпивку в станционном буфете. В связи с усилениям охраны поездов и для поддержания правопорядка теперь на станциях нередко видели сотрудников милиции. Однако трое бандитов заметили их только тогда, когда уже устроились за столиком. Агеев занервничал:

– Надо уходить. Здесь крутится слишком много милиции!

Но Митин и ухом не повёл, спокойно снял пиджак и продолжал пить. Вечер был жаркий. На нём были брюки и летняя рубашка, и пистолет ТТ ясно очертился в его кармане. Спокойствие Митина было почти вызывающим. Милиционеры поняли, что дело принимает опасный оборот.

– Иван, уходим! Мусора ствол увидели! – настаивал Агеев.
– Знаю.

Милиционеры не хотели подвергать опасности окружающих и не задержали подозрительную группу внутри ресторана. Они смотрели, как Митин и Агеев спокойно прошли мимо. Выйдя на перрон, Митин быстро спрыгнул на железнодорожный путь и свернул в сторону леса.

– Стой! – милиционеры бросились за ним.

Митин выхватил пистолет, и развернулась настоящая перестрелка. Он был на волосок от смерти, но пули упрямо летели мимо. Всем троим удалось бежать. МУР снова потерпел поражение.

Вскоре после этих событий Агеев с безупречной характеристикой поступил в Военно-морское минно-торпедное авиационное училище в г. Николаеве. Бандитская вакансия оказалась свободна. Но ненадолго. Митин привёл на дело двадцатичетырёхлетнего Николаенко, неприкаянного после тюремной отсидки.

«Всем на пол!»

В августе 1952-го банда ворвалась в чайную на станции Снегири. Чайная только звучит невинно. В те времена в столовых не подавали горячительные напитки, а в чайных можно было купить алкоголь, поэтому касса работала бойко. Когда высокая тёмная фигура Митина загородила вход и раздался резкий крик: «На пол!», от неожиданности и ужаса все словно оцепенели. Митин обнажил оружие и в считаные секунды принудил всех повиноваться. Но сторож H.Краев бросился в подсобку и сорвал со стены ружьё. Митин выстрелил. Краев скончался в тот же день в больнице.

В кассе было около четырёх тысяч. Для многих – целое состояние. Для «митинцев» – риск впустую. Через месяц Лукин и Митин поехали на электропоезде в Москву, чтобы выбрать новую точку для ограбления. Подходящий объект скоро появился – палатка «Пиво-Воды» на платформе Ленинградская.

Встретившись на пустынном перроне, все трое вошли в здание палатки. Аверченков запер с внутренней стороны дверь и остался у входа, а Лукин потребовал у кассирши выручку и, рванув к себе её собственный кожаный чемоданчик, бросил туда деньги. Посетитель за ближайшим столиком поднялся.

– Что ты делаешь, мать т… – Выстрел оборвал его возмущение и саму жизнь. Тогда другой посетитель бросился на Митина и получил пулю в голову.

– Что ты там возишься? – крикнул через плечо Лукин, образцовый студент МАИ.

Митин выбежал с Лукиным на перрон и в последнюю минуту вскочил в отъезжающий поезд. Сойдя на следующей станции, они прошли по мосту через Сходню. Размахнувшись, Лукин выбросил сумку как можно дальше в тёмную реку, и она проглотила улику.

На фото Владимир Арапов. 1950 год (из архива генерал-майора в отставке В.П. Арапова).

Звонок.

В январе 1953 года бандиты совершили налёт на сберкассу в Мытищах. Их добычей стали 30 тысяч рублей. Но в момент ограбления произошло то, что позволило получить первую ниточку, ведущую к неуловимой банде.

Сотрудница сберкассы успела нажать «тревожную кнопку», и в сберкассе раздался телефонный звонок. Растерявшийся грабитель схватил трубку.

— Это сберкасса? — спросил звонивший.

— Нет, стадион, — ответил налётчик, прервав звонок.

Звонил в сберкассу дежурный по отделению милиции. На этот короткий диалог обратил внимание сотрудник МУРа Владимир Арапов. Этот сыщик, настоящая легенда столичного угрозыска, впоследствии стал прототипом Владимира Шарапова.

А тогда Арапов насторожился: а почему, собственно, бандит упомянул стадион? Он сказал первое, что пришло в голову, но почему он вспомнил именно о стадионе?

Проанализировав на карте места ограблений, сыщик обнаружил, что многие из них совершены неподалёку от спортивных арен. Бандитов описывали как молодых людей спортивного вида. Получается, преступники могли вообще не иметь отношения к криминалу, а быть спортсменами?

Владимир Павлович Арапов

Роковая бочка пива.

В 1950-х годах такое не укладывалось в голове. Спортсмены в СССР считались образцами для подражания, а тут такое…

Оперативникам был отдан приказ начать проверку спортивных обществ, обращать внимание на всё необычное, что происходит у стадионов.

Вскоре необычное ЧП произошло у стадиона в Красногорске. Некий молодой человек выкупил у продавщицы бочку с пивом и угощал всех желающих. Среди счастливчиков оказался и Владимир Арапов, который запомнил «богача» и начал проверку.

На первый взгляд, речь шла об образцовых советских гражданах. Пивом угощал студент Московского авиационного института Вячеслав Лукин, отличник, спортсмен и комсомольский активист. Сопровождавшие его друзья оказались рабочими с оборонных заводов Красногорска, комсомольцами и ударниками труда.

Но Арапов чувствовал, что на этот раз напал на верный след. Выяснилось, что накануне ограбления сберкассы в Мытищах Лукин действительно был на местном стадионе.

Главная проблема для сыщиков была в том, что они изначально искали не там и не тех. Московские преступники с самого начала следствия как один «шли в отказ» и открещивались от связи с «митинцами».

Как оказалось, нашумевшая банда состояла сплошь из передовиков производства и людей далеких от криминальных «малин» и воровского круга. В общей сложности в банду входили 12 человек.

Большинство из них проживали в Красногорске и работали на местном заводе.

Главарь банды, Иван Митин, был мастером смены оборонного завода № 34. Интересно, что на момент поимки, Митин был представлен к высокой правительственной награде — ордену Трудового Красного Знамени. 8 из 11 членов банды также работали на этом заводе, двое были курсантами престижных военных училищ.

Среди «митинцев» был и стахановец, работник «пятисотого» завода, член партии — Петр Болотов. Был также студент МАИ Вячеслав Лукин, комсомолец и спортсмен.

В каком-то смысле, связующим звеном подельников и стал спорт. Красногорск после войны был одной из лучших спортивных подмосковных баз, здесь были сильные команды по волейболу, футболу, хоккею с мячом и легкой атлетике. Первым местом сбора «митинцев» был красногорский стадион «Зенит».

Митин установил в банде жесточайшую дисциплину, запрещал любую браваду, отвергал контакты с «классическими» бандитами. И всё-таки схема Митина дала сбой: бочка пива у стадиона в Красногорске привела налётчиков к краху.

«Идеологически неправильные» преступники.

На рассвете 14 февраля 1953 года в дом Ивана Митина ворвались оперативники. Задержанный главарь вёл себя спокойно, в ходе следствия давал подробные показания, не надеясь при этом на сохранение жизни. Ударник труда отлично понимал: за то, что он совершил, может быть только одно наказание.

Когда все члены банды были арестованы, и отчет о расследовании лёг на стол высших советских руководителей, вожди пришли в ужас. Восемь членов банды были работниками оборонного завода, сплошь ударниками и спортсменами, уже упоминавшийся Лукин учился в МАИ, а ещё двое и вовсе на момент разгрома банды являлись курсантами военных училищ.

Курсанта Николаевского военно-морского минно-торпедного авиационного училища Агеева, который до поступления был подельником Митина, участником ограблений и убийств, пришлось арестовывать с особым ордером, выданным военной прокуратурой.

На счету банды было 28 разбойных нападений, 11 убийств, 18 раненых. За время своей преступной деятельности бандиты награбили более 300 тысяч рублей.

Ни капли романтики.

Дело банды Митина настолько не вписывалось в идеологическую линию партии, что его немедленно засекретили.

Суд приговорил к смертной казни Ивана Митина и одного из его подельников Александра Самарина, который, как и главарь, принимал непосредственное участие в убийствах. Остальные члены банды были осуждены на срок от 10 до 25 лет.

Студент Лукин получил 25 лет, отбыл их полностью, и через год после освобождения умер от туберкулёза. Его отец не перенес позора, сошёл с ума и вскоре скончался в психиатрической больнице. Члены банды Митина сломали жизнь не только жертвам, но и своим близким.

В истории банды Ивана Митина нет романтики: это история об «оборотнях», которые при свете дня были образцовыми гражданами, а в своей второй ипостаси превращались в безжалостных душегубов. Это история о том, как низко может пасть человек.

30-й маршрут.

Очная ставка спустя полвека: гибель туристов на Лаго-Наки глазами очевидца

Через три недели исполнится 46 лет событиям, которые впоследствии назвали «трагедией на Лаго-Наки». Свидетелей практически не осталось, ведь прошло почти полвека. Но «Краснодарским известиям» удалось найти человека,  участвовавшего в поисковой операции.

9 сентября 1975 года по Всесоюзному туристскому маршруту №30, проходящему от Лаго-Наки до Дагомыса, отправилась группа из 53 участников. Аномальный ураган преградил им путь и унес жизни 21 человека.

В 1975-м Борису Викторовичу Колосову был всего 21 год. «Зеленка», как он сам про себя говорит. Сегодня наш герой внешне напоминает деда-лесовика, Санта-Клауса и Шона Коннери вместе взятых. Все свои 67 лет прожил в заповеднике  на кордоне Гузерипль. Когда произошли те сентябрьские события, работал здесь же радистом. Знал местность наизусть. А с туристами, как и с инструкторами, и с группами, был на одной волне: с каждым находил общий язык.

Перед тем как отправиться в дорогу, я перелопатила интернет в поисках информации о той группе. В принципе, статьи похожи. Очень подробно описано, что тогда происходило на Лаго-Наки. Что нового можно сказать? Еще раз напомнить об опасности, подстерегающей в горах? Да, наверное. Сейчас туризм настолько популярен, что многие предпочитают неделю в палатке, чем в 5-звездочном отеле. Не говоря уже о полетах на парапланах/самолетах/вертолетах, спусках и подъемах на всевозможные горные/морские места. Нас хлебом не корми, дай экзотики и адреналина в кровь.

С этими мыслями  мы и приехали к Колосову в заповедник. Адыгейский сыр, хлеб, чай в уличной беседке. Наш разговор был похож на очную ставку: мы говорили об известных фактах — Борис Викторович подтверждал их или опровергал. Всесоюзный туристский маршрут №30 «Через горы к морю» — таково официальное название легендарной «тридцатки». Начинался он от поселка Гузерипль в Адыгее, а завершался в курортном Дагомысе.

Маршрут не «категорийный», асы туризма по нему не ходили, сюда приезжали люди с разной физической подготовкой — отдохнуть, пройтись с рюкзаком, похлебать кострового супчика и попеть песни под гитару. В Советском Союзе это была разновидность «оздоровления трудящихся» — путевки разлетались по предприятиям и организациям во все уголки нашей необъятной. Несколько дней по горам-долам — и ты в Дагомысе, купаешься в Черном море. Что может быть лучше?

Понимать инструктора по взгляду

Ту группу под №93, которую сформировали в начале сентября 1975-го на турбазе «Горная», Борис Викторович хорошо помнит. Состав оказался разномастным: по путевкам приехали из Средней Азии, с Украины,  центральной России. Согласно правилам, основному походу предшествовали тренировочные, чтобы люди могли сплотиться, лучше узнать друг друга. Затем все 53 участника перебрались на турбазу «Кавказ», откуда им и предстояло стартовать.

Маршрут был следующим:  турбаза «Кавказ»  — приют «Тепляк» — приют «Фишт» — приют «Бабук-Аул» — приют «Солох-Аул» — пос. Дагомыс. В первый день похода группа дошла до «Тепляка». Трагедия произошла на второй. То, что ее главной причиной станет дезорганизация, напишут все. С этим Колосов согласен на все сто. А дальше рассказывает такое, что, как говорится, ни в какие ворота.

Водка? Водка!

— Это сейчас масса информации, а тогда всего несколько газет сухо сообщили, что погиб 21 человек, —
лицо Бориса Викторовича темнеет. — Знаете, я всякое повидал, но чтобы водка лилась рекой…

— Водка? — мне кажется, что я ослышалась.

— Водка, — утвердительно повторяет Колосов. — В день перед переходом на Фишт они отмечали чей-то день рождения. Посидели хорошо. Про этот факт впоследствии тоже писали. Никакой дисциплины, инструкторы спустили все на тормоза. Они и здесь, на турбазе «Кавказ», выпивали. Люди приехали отдохнуть, им особо и повода не требовалось, чтобы пригубить спиртного. Представьте: вечер, ночь — гулянка не утихает. Многие засыпают уже под утро. Состояние людей на следующий день — тоже понятно. Глубокое похмелье, есть не хочется, тошнит. Кто-то даже похмелился. А впереди довольно крутой подъем на протяжении нескольких километров.

Невыспавшиеся, злые отправились в путь. Чтобы подкрепиться, многие прихватили с собой всю ту же водку. Привал сделали довольно скоро: идти в таком состоянии тяжело. Варить обед никто не собирался — открыли консервы, бутылки, перекусили, похмелились. Настроение поднялось, но веселья не получилось.

Погода была пасмурная. Уже два дня с юго-запада тянулись серые тяжелые тучи. Время, упущенное из-за позднего подъема, сыграло против туристов. Если бы поход начался на 3-4 часа раньше, как планировалось, они смогли бы пройти наиболее сложный и крутой участок маршрута.

Видимость — нулевая

Поднимались по склону, приближаясь к альпийской зоне. Заморосил дождь, идти стало скользко. Становилось все холоднее, пошел снег. Растянувшись длинной цепочкой, группа продолжала двигаться вдоль восточных склонов горы Гузерипль. Когда поднялась метель и тропа уже не проглядывалась, группа остановилась. Видимость была нулевая — не более 2-3 метров. Ветер заглушал крики инструкторов, которые пытались собрать вместе 50 человек. Есть версия, что сомнения инструкторов — они не могли решить, идти дальше до «Фишта» или возвращаться в «Теплюк» — внесли раздор в коллектив.

— В группе началась паника, — высказывает свое мнение Борис Викторович. — За время, проведенное вместе, люди не стали единой командой, а сдружились по несколько человек. И так, по трое-пятеро они и пытались спастись.

Ольгу спасли пастухи

Спрашиваю Колосова про то, как действовали и спасали своих людей студенты.

— Единственно верным решением было бы вернуться назад, — говорит наш собеседник. — Ольга, ослепшая от снега, вывела группу в пастуший балаган, где ее спасли пастухи, они же помогли еще нескольким людям. Ее товарищ Алексей бился за жизнь каждого: возвращался на склон и небольшими группами переводил людей в более безопасное место, где они согревались около костра.

Те, кто не пошел вместе с инструкторами, попытался укрыться в лесу. Но далеко не все смогли угнаться за неформальными лидерами. О том, что  произошло дальше, написаны дикие вещи. Вот лишь несколько выдержек из разных статей:

«Долго до сидевших у костра здоровых и крепких парней доносились мольбы и просьбы о помощи погибающих. Никто не пошел на выручку своим товарищам, не помог ослабленным выбраться из балки по глубокому снегу. Так туристы, сошедшие с тропы и устремившиеся за лидерами, остались брошенными на склоне горы один на один со стихией».

Девушка так и осталась замерзать

«Когда пастух Острицов, выбиваясь из сил, притащил к балагану двух девушек и попросил парней помочь вытащить еще одну, потерявшую сознание, из глубокой балки, желающих не оказалось. Он нес ее, сколько мог, по грудь увязая в снегу. По пути встретил еще двоих туристов, сидевших под большой пихтой, и велел им никуда не уходить. С большим трудом он выгнал из теплого балагана здоровых парней, чтобы они по его следам на снегу забрали девушку и двоих туристов, оставшихся под пихтой. Но парни, отойдя от теплого места, постояли немного и вернулись к балагану, сказав, что никого не нашли. Девушка, лежавшая в балке, так и осталась замерзать, никто за ней не пришел».

«Судьба двоих, оставленных под пихтой, сложилась так. Ими оказались туристы Светлана Вертикуш и Михаил Осипенко. Девушка выжила, насквозь промокшая, она постоянно двигалась, не давая себе замерзнуть. Лишь только 13 сентября, увидев вертолет спасателей, покинула свое убежище и, беззвучно плача, стала карабкаться по осыпному склону навстречу спасателям. Она единственная, кого удалось найти живой, не потерявшей самообладания, мужественно боровшейся с холодом и голодом.

Михаил Осипенко, который был со Светланой, решил найти свой брошенный рюкзак с теплыми вещами, продуктами питания и сухими спичками, но  заблудился и сорвался в глубокую пропасть реки Армянки».

«Лидеры», за которыми пошли туристы, отбирали у них теплые вещи, сидели у костра, не обращая внимания на крики погибающих. Парни, вскрыв консервы и прижавшись к теплому костру, спокойно грелись. Даже когда в группе осталась последняя банка тушенки, один из них вскрыл ее и спокойно съел, не поделившись с голодными товарищами».

Мародерство было или нет?

Всю эту информацию я читаю Борису Викторовичу и пытливо смотрю на него, он недоверчиво — на меня.

— Да не было там мародерства! Я участвовал в этих поисках от начала до конца. Вечером, когда группу не дождались на Фиште, забили тревогу. Нас, работников заповедника и инструкторов турбаз, собрали и отправили на поиски. Мы с Виктором Пушилиным на лошадях отправились в сторону «Теплюка», и оттуда — по следам пропавших.

Метель была такая, что сбивала с ног. На дворе уже стояла ночь. Идти было невозможно. Решили остановиться в небольшом рубленом пологе, оставшемся после строительства дороги. Привязали коней, кое-как устроились — вещи мокрые, холодно. Переночевали. Утром Пушилин пошел дальше, а меня отправил с конями назад — с ними продолжать путь было невозможно.

К этому времени число спасателей в Гузерипле выросло. Вместе с ними двинулись обратно. Обернулись быстро, даже догнали Виктора. Шквалистый ветер резал лицо, глаза, сдувал нас, как пылинки. Ураган был аномальным. Когда под вечер второго дня спустились под перевал, туда, где пасется скот, прибыло подкрепление из Майкопа: ребята из контрольно-спасательной службы. Переночевали здесь же — вести поиски было еще невозможно. С утра операцию возобновили.

Сдуло в реку Армянка

Мнения, где искать, разделились: одна группа решила пробиваться через  Гузерипльский перевал, вторая — обойти с западной стороны, с Псенодаха на Фишт. Местные предложили прошерстить район реки Армянки — может, туристов туда сдуло, ветер свирепствовал как раз в том направлении.

— Я и еще несколько ребят отправились в сторону речки, где обнаружили первую группу из 5 человек. К сожалению, без признаков жизни. Они единственные умудрились пройти альпийское криволесье (а это заросли почище, чем джунгли!) и спуститься в лес, развести небольшой костер, — продолжает рассказ Колосов.

Как выглядела наша находка? Лежит парень с гитарой. В маечке, штормовке и… с улыбкой на лице. Другие примерно так же. На всех — легкая одежда. Когда стали осматривать рюкзаки, оказалось, у каждого с собой и теплые носки, и свитера, и еды полно. А уж дров для костра — целый лес, можно было такой разжечь! Причина, по которой они погибли, нигде особо и не указывалась, — практически все туристы были выпивши. Грелись водкой.

Почему-то бытует мнение: если замерз, надо принять 100 грамм горячительного. Может быть, но не в таких условиях. Уже потом, на суде в Майкопе доктор объяснила принцип действия алкоголя: сначала происходит расширение сосудов, а потом резкое сужение. Организм не выдерживает. Внутреннее тепло обманчиво, в результате опьянения человек не чувствует, как начинает замерзать. Его клонит в сон, он засыпает и…все.

Выпившие были все, кроме Светланы, которая выжила. Писали, что она построила шалаш. Шалаша не видел, а вот протоптанную ею колею — да, она за три дня тропу проложила. Нашел ее не я — мне встретились лишь погибшие. Знаю, что она охрипшим голосом без конца спрашивала своих спасителей: «Хлопчики, вы ж меня не оставите, не бросите?» Потом, после суда, она такой пир в Майкопе закатила — радовалась, что осталась в живых.

Вот вы говорите о том, что они друг у друга вещи отбирали. Мне это странно слышать. У всех, кого мы нашли, были и вещи, и продукты! Никто никого не раздевал и не морил голодом. Я это говорю и буду говорить: люди умерли из-за воздействия алкоголя. Если бы они были трезвыми, могли бы спастись: развести костер, поддерживать огонь, но главное — не пить!

Борис Викторович уверен в своей правоте. Рассказывает, что когда пастухи нашли еще живую девушку, но не смогли ее сразу забрать (несли других), ту самую, которую потом якобы не стали искать, ее попросили посидеть немного подождать. Она тоже выпила водки, для сугрева. Когда за ней вернулись, девушка уже не дышала. На счету Колосова — 19 найденных. И группами, и поодиночке. Хорошо помнит парня, который тянулся к речке набрать воды и замер в этой позе, его девушку, которая, свернувшись калачиком, ждала его и так и уснула навсегда…

Инструкции написаны кровью

А потом был суд. Другу Колосова, Виктору Пушилину, в то время работавшему старшим инструктором, дали 2 года.

— По три года присудили директорам турбаз «Горная» и «Кавказ», старшему инструктору турбазы «Горная». Начальник КСС получил 2 года условно. Срок грозил и метеорологу, но обошлось — у него даже оборудования не было такого, чтобы предсказать подобного рода ураган. Инструкторы Ольга и Алексей проходили как свидетели.

Есть такое жесткое выражение: «Нет худа без добра». После тех трагических событий инструкторов упаковали «до зубов»: рации, снаряжение. Изменился и подход к подготовке: стали набирать ребят из спортивных вузов. Да и на практике отбор был жесткий, порой за 3 сезона — срок подготовки — из 100 оставалось человек 7-8. Зато выходили такие инструкторы, за которыми как за каменной стеной. Кстати, сам Борис Викторович тоже перешел в инструкторы — мало кто знал местность лучше него. С ним даже киношные группы советовались, где лучше снимать (фильмы «Маршрут» с Александром Абдуловым и «Тайга. Курс выживания» с Борисом Галкиным).

Сейчас турбазы «Кавказ» не существует. За 45 лет она пережила взлеты и падения, как говорит Колосов, ее даже пытались отстроить — как-то здесь отдыхал министр дорожных сетей России, и ему настолько понравилось место, что его первым решением было строительство дороги Майкоп — Гузерипль, вторым — сделать «Кавказ» базой отдыха для дорожных строителей. Дорога функционирует по сей день, а вот модернизация турбазы так и не была завершена.

Инструкции написаны кровью — так говорят на производстве. Правила диктуют мертвые — так считают представители экстремальных видов спорта. Трагедия на Лаго-Наки не просто лишила жизни, она разрушила судьбы многих людей. Научила ли ответственности? На тот период да, но если посмотреть на наши дикие пляжи и лесополосы, где палатки ставят рядом с табличками «Осторожно: камнепад!» или «Осторожно: возможен обвал!», то понимаешь, что инстинкт самосохранения  у многих на нулевом уровне. Может, напоминание о событиях 1975 года заставит задать себе вопрос: «А стоит ли адреналин того, чтобы лишаться из-за него жизни?». Ответ — за вами.

Право выбора

Олеся Кирсанова, психолог, гештальт-терапевт:

— У меня много знакомых, неоднократно побывавших в походах, включая категорийные. Альпинисты, туристы со стажем, от которых я слышала о достаточно жестких правилах участия в подобных турах.

Во-первых, в горах существует кодекс: каждый сам за себя. Если будешь спасать других, то может погибнуть вся группа. Даже если все идут цепочкой и кто-то срывается, происходит обвал или другая нештатная ситуация, никто не останавливается, и группа продолжает движение. То же самое происходит, когда человек падает в бурную горную реку: никто не бросается его спасать, шансов уцелеть нет. Я сейчас говорю не о профессиональных спасателях —  речь об обычных людях, участниках походов.

Когда идешь в горы, должен рассчитывать только на себя, максимум на инструктора. В той трагедии могло погибнуть еще больше, если бы каждый думал не о себе, а том, как кого спасти. Так хоть часть команды смогла выжить.

Во-вторых, если люди оказываются в экстремальной ситуации, как группа на Лаго-Наки, включаются инстинктивные базовые настройки на сохранение собственной жизни. Поэтому каждый и борется только за себя. Люди, которые вернулись и стали спасать других, обладают большим внутренним душевным ресурсом и мало подвержены внутренней панике.

В таких ситуациях происходит тот самый пресловутый естественный отбор — выживают сильнейшие. Мужчины были физически лучше развиты, они добрались до леса, развели костер, согрелись, выжили. Почему не помогли другим? Потому что их ресурса хватило лишь на себя. Возможно,  отправившись на поиски товарищей, они тоже погибли бы.

В такой обстановке обычно не срабатывают какие-то социальные, моральные, нравственные нормы. Половина действий происходит в состоянии аффекта. У человека открывается туннельное зрение, туннельный слух. Они могут реально не видеть и не слышать тех, кто попал в беду и просит о помощи! Каждый настолько погружен в свой страх, что все социальные и нравственные настройки, присущие в обычной жизни, просто рушатся. Люди не применяют каких-то стратегий, они двигаются на автомате, повинуясь инстинкту, как звери.

В-третьих, давайте посмотрим: кто спасал? Тех, у кого был опыт, кого не вынесло в аффект: инструкторы, пастухи, профессиональные спасатели.  Они уже встречались с подобными ситуациями, знают, как себя вести. А участники похода, потеряв самообладание, перестали быть мужчинами и  женщинами, остались живыми существами, которые всеми силами борются за жизнь.

Меня очень беспокоит вопрос: как потом жили эти люди? Наверняка они испытали сильнейший посттравматический синдром. Придя в себя и поняв, что сделали, они, думаю, не гордились своими поступками. Скорее, совесть мучила их всю жизнь. Это называется «травма свидетеля», «травма участника события» —
душевная рана не дает покоя до смерти. Яркий пример — гибель «Титаника», когда уплывшие на лодках так и не вернулись за своими товарищами, крики и стоны которых были слышны на многие километры, но страх умереть оказался сильнее. Потом выжившие винили себя долгие годы, а многие так и не смогли простить себе своей трусости.

Молоточники

В "Шестом отделе" упомянута совсем уже забытая тема в истории криминального Саранска. Очень короткий эпизод двадцатилетней криминальной войны, ее первый бой, нарушение социальных границ по всему фронту. Год, когда дворовые группы молодежи перешли от многолетнего молодецкого мордобоя после танцев к дракам на уничтожение. Как спичкой чиркнули и полыхнуло. Сейчас уже и не вспомнит наверное никто, что за социальное напряжение тогда прорвалось. Но в руках вдруг оказались молотки и цель прежних драк стала иной. Год был наверное 87-ой, лето.

Мне повезло - я был еще пи.дюком, хотя уже и не ребенком. Это все равно, что родиться в 1927-ом, а не в 1922-ом. Жил в панельной девятиэтажке в спальном районе, на верхнем, девятом этаже. И как-то еще не поздним вечером вышел высыпать мусор в мусоропровод между этажами. В подъезде было людно, что редко бывает на верхних этажах. Человек десять молодняка столпились на верхнем лестничном пролете. Жались к стене и перилам, испуг и растерянность, лет по 16-18. Один из них, лет двадцати трех, тяжело дышал сидя на ступеньках. Похоже, подъем бегом до девятого этажа дался ему тяжелее других. В руках у него был молоток, который он нервно перехватывал на каждом вздохе. У остальных в руках молотки были как что-то лишнее, как что-то, что они не знают куда деть. Одеты они были обычно по тому бедному времени: брюки-рубашки, ничего примечательного, стрижки тоже обычные. Старший был даже волосат, точнее - оброс. Вспотевшие волосы сосульками, тонкие, хотя и крупные черты лица, загнанный взгляд. С него можно было бы рисовать портрет Раскольникова, хотя я на тот момент и не знал кто это.

Страшного ничего в них не было ничего - они были сломлены и подавлены. Разгром. Я просто перешагнул через расставленные ноги старшего. Он что-то рыкнул мне в спину между вздохами и даже не пнул вдогонку (я бы, наверное, пнул).

В следующем году их уже не было. Ребята чуть старше меня поголовно постриглись в ультракороткий ёжик, оделись в дорогие спортивные костюмы, а в холод - в короткие кожаные куртки и широкие - 33 сантиметра - брюки. Их так и называли "тридцать три", и право ходить в них надо было убедительно доказать. Молотков в руках у них уже не было, но я бы поостерегся и подходить к ним близко, не то что перешагнуть им через ноги.

Долго отлавливал эту книгу. Раньше её можно было только купить за сумасшедшие деньги. В электронном виде её не было. До недавнего момента. И вот оно случилось!

Читаешь и аж слеза ностальгическая - всё происходило на наших глазах.

По ссылке есть несколько глав из книги.

Во время чтения придумал себе функцию как бы дополнительной реальности книги.

Например:

"Щука, подручный Бени (Беньяминова) был убит в подъезде дома 8 по ул. Куйбышева."

Иду в Гугль-карту, ищу улицу - ба, знакомый дом. Там кто-то из друзей даже жил.

Продолжаю чтение!

"Вторчерметовские". Глаз сходу выцепил модный в то время спортивный костюм. "Австрийский" адидас!