Наверняка уже многие видели это стихотворение Леонида Агутина, написанное 9 мая.

Хочу оставить его и здесь.

Я не был там, не знаю, как там было,
И вряд ли захотел бы побывать,
Но, собираясь к деду на могилу,
Скажите, что я должен передать?

Сказать ему, что миллионы пали,
Не ведая всей правды наперёд?
И что бандитом был Иосиф Сталин?
И варваром обманутый народ?

Сказать ему, что было всё напрасно?
Что мы теперь умнее во сто крат?
Что был бы мир значительно прекрасней
Без гибели отчаянной солдат?

Сказать, что дед дурак был, потому что
Упал на поле брани за меня,
Того, кто стал такой не в меру ушлый,
Не ведая ни боли, ни огня?

Сказать ему, что правнуки бессмертных
И памятью отмеченных бойцов
Забыли этот подвиг повсеместно
И предали все чаянья отцов?..

Смогу ли я сказать ему об этом?
Умру ли я, испытывая стыд?
Безумен ли, пытаясь быть поэтом
Для тех, чьё сердце даже не болит?...

Я, так интеллигентно аккуратен
И грубо так, по-дедовски, раним,
Скажу: «Пошли вы на хер, Бога ради,
Свободой мирной вскормленные бл..и
Запомните: я – непоколебим!»

И подводя черту под прошлым веком,
Чтоб в этом жить и возрождаться впредь,
И чтобы оставаться человеком,
Цените эту праведную смерть.

Л. Агутин, 9.05.2017.

Послушайте!
Ведь, если звезды зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - кто-то хочет, чтобы они были?
Значит - кто-то называет эти плевочки жемчужиной?
И, надрываясь
в метелях полуденной пыли,
врывается к Богу,
боится, что опоздал,
плачет,
целует ему жилистую руку,
просит -
чтоб обязательно была звезда! -
клянется -
не перенесет эту беззвездную муку!
А после
ходит тревожный,
но спокойный наружно.
Говорит кому-то:
"Ведь теперь тебе ничего?
Не страшно?
Да?!"
Послушайте!
Ведь, если звезды
зажигают -
значит - это кому-нибудь нужно?
Значит - это необходимо,
чтобы каждый вечер
над крышами
загоралась хоть одна звезда?!

И с ними царские дружины
Сошлись в дыму среди равнины —
И грянул бой, Полтавский бой!..
Швед, русский — колет, рубит, режет;
Бой барабанный, клики, скрежет,
Гром пушек, топот, ржанье стон —
И смерть, и ад со всех сторон.

Отчего всемогущий творец наших тел
Даровать нам бессмертье не захотел?
Если мы совершенны - зачем умираем?
Если несовершенны - то кто бракодел?

(с) Омар Хайям.

В. Брюсов

Август — ещё не осень,
Август — уже не лето.
Солнце греет не очень,
Даже ленится где-то.

Ночи прохладней стали,
Дни всё короче-короче,
И птицы собраться в стаи
Готовы уж, между прочим.

Август — уже не лето,
Солнце с похмелья млеет —
И не хватает света...
А вовсе не греть не смеет.

Август — ещё не осень,
Пьяны последние травы...
Солнцем случайную просинь
Август искрит для забавы.

Вот моя деревня;
Вот мой дом родной;
Вот качусь я в санках
По горе крутой;

Вот свернулись санки,
И я на бок - хлоп!
Кубарем качуся
Под гору, в сугроб.

И друзья-мальчишки,
Стоя надо мной,
Весело хохочут
Над моей бедой.

Всё лицо и руки
Залепил мне снег...
Мне в сугробе горе,
А ребятам смех!

Но меж тем уж село
Солнышко давно;
Поднялася вьюга,
На небе темно.

Весь ты перезябнешь,
Руки не согнёшь
И домой тихонько,
Нехотя бредёшь.

Ветхую шубёнку
Скинешь с плеч долой;
Заберёшься на печь
К бабушке седой.

И сидишь, ни слова...
Тихо всё кругом;
Только слышишь - воет
Вьюга за окном.

В уголке, согнувшись,
Лапти дед плетёт;
Матушка за прялкой
Молча лён прядёт.

Избу освещает
Огонёк светца;
Зимний вечер длится,
Длится без конца...

И начну у бабки
Сказки я просить;
И начнёт мне бабка
Сказки говорить:

Как Иван-царевич
Птицу-жар поймал;
Как ему невесту
Серый волк достал.

Слушаю я сказку,—
Сердце так и мрёт;
А в трубе сердито
Ветер злой поёт.

Я прижмусь к старушке.
Тихо речь журчит,
И глаза мне крепко
Сладкий сон смежит.

А во сне мне снятся
Чудные края.
И Иван-царевич —
Это будто я.

Вот передо мною
Чудный сад цветёт;
В том саду большое
Дерево растёт.

Золотая клетка
На суке висит;
В этой клетке птица
Точно жар горит.

Прыгает в той клетке,
Весело поёт;
Ярким, чудным светом
Сад весь обдаёт.

Вот я к ней подкрался
И за клетку — хвать!
И хотел из сада
С птицею бежать.

Но не тут-то было!
Поднялся шум, звон;
Набежала стража
В сад со всех сторон.

Руки мне скрутили
И ведут меня...
И, дрожа от страха,
Просыпаюсь я.

Уж в избу, в окошко,
Солнышко глядит;
Пред иконой бабка
Молится, стоит.

Весело текли вы,
Детские года!
Вас не омрачали
Горе и беда.

Девочка.
Девочке три, она едет у папы на шее.
Сверху всё видно совсем по-другому, чем снизу.
Папа не верит, что скоро она повзрослеет.
Папа готов воплощать в жизнь любые капризы.

Девочке шесть, на коленках у папы удобно.
Он подарил ей щенка и большую конфету.
Папа колючий, как ёж, и как мишка огромный.
Папа умеет и знает вообще всё на свете.

Девочке десять, и ей захотелось помаду.
Сперла у мамы, накрасила розовым губы.
Папа ругался, кричал, что так делать не надо.
Папа умеет бывать и сердитым, и грубым.

Девочке скоро пятнадцать, она повзрослела.
В сумочке пачка «эссе» в потаённом кармане.
Папа вчера предложил покататься на шее.
Девочка фыркнула: ты же не выдержишь, старый.

Девочка курит в окно и отрезала чёлку.
Девочка хочет тату и в Египет с подружкой.
Папа зачем-то достал новогоднюю ёлку.
Девочке это давно совершенно не нужно.

Девочке двадцать, она ночевала не дома.
Папа звонил раз пятьсот, или может быть больше.
Девочка не подходила всю ночь к телефону.
Папа не спал ни минуты сегодняшней ночью.
Утром приехала, папа кричал и ругался.
Девочка злилась в ответ и кидалась вещами.
Девочка взрослая, так говорит ее паспорт.
Девочка может бывать, где захочет, ночами.

Девочка замужем, видится с папой нечасто.
Папа седой, подарил ей большую конфету.
Папа сегодня немножечко плакал от счастья:
дочка сказала, что он превращается в деда.

Девочке тридцать, ей хочется к папе на шею.
Хочется ёлку, конфету и розовый бантик.
Девочка видит, как мама и папа стареют.
В книжке хранит от конфеты разглаженный фантик.
Девочка очень устала и плачет ночами.
Папа звонит каждый день, беспокоясь о внучке.
Девочка хочет хоть на день вернуться в начало,
девочка хочет домой, хочет к папе на ручки.

Девочка женщина с красной помадой и лаком.
Девочка любит коньяк и смотреть мелодрамы.
Папа звонил, и по-старчески жалобно плакал.
В ночь увезли на карете в больницу их маму.

Мама поправилась, девочка ходит по кухне.
Пахнет лекарствами и чем-то приторно сладким.
Девочка знает, что всё обязательно рухнет.
Девочке хочется взять, и сбежать без оглядки
в мир, где умеют назад поворачивать время.
Где исполняются влёт все мечты и капризы.
Где она едет, как в детстве, у папы на шее,
и ей всё видно совсем по-другому, чем снизу.

...Я не гожусь ни в дети, ни в отцы.
Я не имею родственницы, брата.
Соединять начала и концы
занятие скорей для акробата.
Я где-то в промежутке или вне.
Однако я стараюсь, ради шутки,
в действительности стоя в стороне,
настаивать, что "нет, я в промежутке"...

Иосиф Бродский

Там, к востоку от Суэца, злу с добром - цена одна,
Десять заповедей - сказки, и кто жаждет - пьет до дна,
Кличет голос колокольный, и привольно будет мне
Лишь у пагоды старинной, в полуденной стороне
На дороге в Мандалай,
Где суда стоят у свай,-
Мы кладем больных под тенты и идем на Мандалай
О, дорога в Мандалай,
Где летучим рыбам рай
И зарю раскатом грома из-за моря шлет Китай!

Редьярд Киплинг