Александр Хачукаев
Эволюция сознания. Французская лента про Фантомаса, все три фильма, сопровождает меня всю мою сознательную жизнь.
В детстве мне больше всех нравился Фантомас, потому что он был самый стильный, загадочный и крутой и над всеми зловеще смеялся. А какие гениальные загадочные и зловещие записки он оставлял! И вообще в детстве мне хотелось быть зловещим, гениальным и мудрым, как Фантомас. И я любил его всей своей искушенной детской счастливой душой, болел только за него, его зловещее и гениальное дело глобализма и ни за кого не переживал.
Журналист Фандор мне показался очень наивным. А комиссар Жюв в моих глазах и вовсе был полный кретин и придурок. Я смеялся и был абсолютно счастлив.
Прошло несколько лет и я стремительно повзрослел. Во мне появились гормоны и смутные желания с довольно конкретными объектами в виде непонятных и так до конца и не понятых девушек и женщин. Попав на сеанс Фантомаса в кинотеатре, я полностью был на стороне Фандора, потому что он был мускулистый, загорелый, модный, в костюме, очень привлекательный и отлично дрался. Мне тоже хотелось быть таким и чтобы на меня вешались не только всякие брюнетки и блондинки, но и Маша Викторова и Лена Угодник из моего пятого класса и Зента Бергер из Германии (я тогда так и не смог определиться, с кем из них мне хотелось бы связать жизнь и судьбу). Фантомас мне показался очень наивным и я за него уже не переживал. И только к комиссару Жюву я относился по-прежнему равнодушно — он был полный кретин и придурок, и смотреть на него было очень смешно. Я смеялся как сумасшедший и был счастлив.
Прошло много лет, я дважды женился и развелся, породил детей, наворотил кучу дел и через это всё, как мне казалось, возмужал и поумнел.
Я случайно зацепил взглядом Фантомаса по телеку и иронично и цинично смотрю. Журналист Фандор с его неглубокой линией интеллекта и позорным поприщем сенсационного журналиста мне показался полным кретином и придурком. Драки были совершенно нелепы. В жизни так не дерутся, я уже знал, у меня был опыт. Я знал, что актер Марэ был голубой, и я был к его образу неприязненно равнодушен.
Проблемы Фантомаса по завоеванию всего мира показались мне совершенно утопичными, а его действия наивными и жалкими. И только к комиссару Жюву я вдруг испытал сочувствие, как к консерватору, традиционалисту, хранителю порядка и правового конституционного и полицейского государства. Я не смеялся, — я был для этого уже слишком умен и очень несчастлив.
Прошли уже не годы, а несколько десятков лет.
Я решил освежить свою память и пересмотреть трилогию про Фантомаса. В суперкачестве.
В этот раз меня не увлекала идея господства над миром, которую пытался воплотить Фантомас. Меня не увлекали, как в детстве, прыжки Фандора и его драки со злодеями. Меня не смешит, хотя и нравится, комиссар Жюв.
Я смотрю на персонажей, а вижу только людей.
Я вижу Жана Марэ в роли Фандора и Фантомаса, Милен Демонжо в роли смешной нелепой блондинки, гениального Луи де Фюнеса в роли комиссара Жюва.
Это были люди, которых я знал с раннего детства, всю юность и всю свою жизнь, и хорошо их всех помню. Их уже давно нет. Они все — покойники. Я не могу смеяться. Я плачу. Я абсолютно счастлив.
