В Одессе был сумасшедший Жора, профессорский сынок, общий любимец. Дети бегали за ним стайками, а он говорил: "Перестаньте ходить за мной. А то ещё решат, что я сумасшедший". В его репертуар входил чудный хвилософский вопрос: "Почему мошки и букашки могут без денег, а люди - не могут?".

Всё это мне уже отец рассказывал. До моих времён Жора не дожил. В середине 60-х его проиграли в карты ростовчанам.

А именно подростки, почти дети, были главной ударной силой «красных кхмеров». Невысокие, юркие, вооруженные АКМ китайского производства, в черных широких штанах и черных же свободных рубашках, обутые в сандалии из автомобильных покрышек, они обходились чашкой риса в день, ловили обезьян и пекли их на углях в пальмовых листьях.

"Если Господь не сомневается в существовании демонов, с какой стати сомневаться нам?"(с)

Ярл Торгейр, набирая дружину в поход, взял и сына знакомого бонда, прельщенного добычей и славой. В пути его корабль попал в бурю и начал тонуть. Места в лодке, шедшей на привязи, хватало только для половины людей. Викинги метнули жребий, по которому ярлу выпало спастись, а юноше - остаться. Когда ярл занес ногу, чтоб перешагнуть в лодку, юноша и обвинил:

- Совсем не то обещал ты мне, ярл, когда прельщал выгодами похода.

- Что же ты предлагаешь? - спросил Торгейр. - Чтобы я остался на корабле, а ты перешел в лодку? Должно быть, ты очень любишь жизнь и полагаешь, что смерть - трудное дело. Будь по-твоему.

И Торгейр погиб, а юноша спасся; скальд не счел нужным сохранить его имя для потомков, в отличие от имени погибшего Торгейра.

Три "кузькины матери".

Старая, но правдивая история, из которой становится ясно, что очевидное - не всегда очевидно, а даже самые невероятные факты - все равно факты...

В отделение Pontiac корпорации General Motors пришло письмо.

"Я понимаю, - писал автор, - что могу показаться идиотом, но все, что я хочу рассказать, - святая правда.
В нашей семье все очень любят мороженое. Каждый вечер после ужина мы решаем, какой сорт будем есть на десерт, и я еду за ним в магазин. Проблемы начались после того, как я приобрел новый Pontiac. Каждый раз, когда я покупаю ванильное мороженое и собираюсь вернуться с ним домой, машина напрочь отказывается заводиться! Если мороженое клубничное, шоколадное или любого другого сорта - никаких проблем с пуском. Звучит глупо, но, может быть, в Pontiac есть нечто, что реагирует на ванильное мороженое?"

Президент отделения, понятное дело, отнесся к письму скептически, но все-таки послал инженера на проверку. Владелец автомобиля производил приятное впечатление - вежливый, образованный и явно не псих...

Встретились после ужина, поехали в магазин, купили ванильное мороженое. Все точно - машина не заводится! Так продолжалось несколько дней подряд. Шоколадное - заводится. Клубничное - заводится. Ванильное - не заводится! Инженер был человеком здравомыслящим и отказался верить тому, что у автомобиля может быть аллергия на ваниль. Он продолжал ездить с хозяином
в магазин, но теперь отмечал все детали - время поездки, каким бензином и на какой колонке заправляли машину, даже температуру и облачность...

Довольно быстро выяснилось, что дело не в ванили, а в расположении товаров в торговом зале магазина. Ванильное мороженое - как самое ходовое - размещалось в холодильнике самообслуживания у самого входа, а все остальные сорта - в глубине зала, и продавались через кассира. Купить ванильное можно было намного быстрее, чем любое другое...

Задача перешла в разряд технических - почему машина не заводится, если хозяин возвращается к ней быстро? И ответ был найден сразу же - двигатель не успевал остыть, и в карбюраторе оставались пробки, вызванные интенсивным испарением бензина!

Мелкая, но характерная деталь - абсолютный аскетизм Сталина, не переходящий при этом в демонстративное отвержение "благ земных". Сталин мог выпить вина или закурить. Просто не существовало вещей, которые были бы ему нужны. Для российского политика, который покупается сразу и весь навсегда за пару безделушек и рюмочку похвалы от какого-нибудь западного политика - это просто непредставимо, "космический запредел".

Характерно и то безграничное уважение, которое питали по отношению к Сталину его западные враги и коллеги по ремеслу - тот же Черчилль, например. Причина проста: на Сталина нельзя было воздействовать "волевым образом". Хрущёв защищался от "воздействия" истерикой, Брежнева спасала заторможенность, а Горбачёв превращался в глину от одного небрежного взгляда Западного Человека. Сталин же просто не замечал попыток повлиять на свою волю.