Вдруг вспомнилось. Наверное, темой троцкистского и прочих заговоров навеяло.
В 80-ых отношение восторженных читателей к Стругацким было мало отличимо от отношения соответствующей публики к Толкиену несколько позже. "Не так все было!" - это, вообще-то, высшая форма оммажа. Это сегодня, после осознания неискоренимых нравственных изъянов в самом фундаменте конструкции, отношение к Стругацким стало отстраненно-академическим, и, соответственно, не возникает никакого интереса к ловле блох.
Так вот - отдельные нарекания вызывала фигура Араты Горбатого (каламбур-с) в "Трудно быть богом". Какое может быть массовое подполье и профессиональные революционеры в Средневековье, верещали мы... Время внесло поправки. Романтическая фигура гастролирующего Че Гевары - здесь возглавил, там возглавил - осталась, конечно, на совести авторов. А вот с массовым подпольем все оказалось несколько сложнее.
Благодаря усилиям школьных историков Крестьянская война в Германии долго казалась материей невообразимо скучной. Только чуть более пристальное внимание к фигуре Томаса Мюнцера, а потом - знакомство с программой мюнстерских анабаптистов заставило заинтересоваться эпохой всерьез. На неподготовленное сознание пункты об "истреблении мер и весов" и "прекращении угнетения животных человеком" производили ошеломляющее впечатление.
Погружение же в историю общества "Башмака" открыло подлинные масштабы средневекового подполья. Двадцать лет работы, организация сети, охватывающей половину территории Германии, преждевременные выступления, разгром всего подполья, немногие уцелевшие начинают работу с нуля - и через двадцать лет история повторяется... Собственно то, что мы знаем как "Крестьянскую войну", было уже третьей попыткой, результатом более, чем полувековой подготовительной работы.
Другое дело, что осознание подлинной природы этого подполья наступило много позже. Радикальные протестантские секты, с их почти обязательной склонностью к гностицизму, почти таким же обязательным дрейфом в сторону сатанизма, дополнительно подогреваемым традиционным для революционеров любого пошиба обостренным интересом к персонажам вроде Каина, Иуды, Люцифера, легко и естественно встраивались в уже существующее на протяжении многих веков подполье мистическое, "колдовское".
Остатки недобитого язычества, радикализирующиеся и "чернеющие" в результате неизбежного слияния с ведьмовской деревенской самодеятельностью, с постхристианскими гностическими сектами, самыми причудливыми формами сатанизма и демонопоконства, среди которых ушедшие в то же подполье тамплиеры были едва ли не самыми безобидными созданиями - вот та чудовищная хтонь, с которой веками приходилось иметь дело Инквизиции.
И стоило только слегка ослабить давление - вся эта мерзость мгновенно вылезала на поверхность, вроде незабвенного Джордано Бруно, обучавшего, "как можно обратиться к духам воздуха при помощи Луллиевых кругов"... (Кстати - чтобы пресечь вопросы по поводу "выдающегося ученого": в первой ссылке - исчерпывающая справка о личности и деятельности этого незаслуженно оболганного человека, не имевшего к науке ни малейшего отношения.) Собственно, именно легализация этого подполья и составляет основное содержание т.н. "Ренессанса" - из которого уже с железной неизбежностью, через транзит "Просвещения", следует вся последующая порча Западной Европы - от "Великой Французской революции" и до сегодняшнего полигендерного апокалипсиса.
И любые попытки различить в этом мерзком бульоне, где заканчиваются изуверские колдовские практики, а где начинается собственно революционное подполье, абсолютно бессмысленны - это всего лишь две проекции единого и неделимого организма.
То, что Стругацкие откровенно игнорировали мистическую составляющую средневекового подполья, абсолютно естественно - люди, склонные к гностицизму, но эту склонность еще не осознавшие (это произойдет значительно позднее), во-первых, питают инстинктивную опаску копать там, где можно наткнуться на собственные мировоззренческие истоки. Во-вторых - что важнее - практически все потенциальные гностики питают неодолимую склонность к вульгарному "наукобожию", и, соответственно, брезгливость по отношению к любого вида мистике - ну, ровно до тех пор, пока их гностицизм не оформится окончательно. После этого отношение к науке меняется радикальным образом - что, опять же, прекрасно иллюстрируется примером Стругацких.
Главный же урок истории "Башмака" - каждый раз, сталкиваясь с очередным "революционным", "освободительным", "демократическим" (ну, или там, "социалистическим"/"националистическим" - это, всего лишь, частные подмножества), etc. - ищи мистические и/или религиозные корни. Они есть всегда. И чем лучше они замаскированы - тем более интересные вещи обнаружатся при вскрытии.
