Вот как начнёшь в биографии всеми обласканных писателей рыться, обязательно какое-нибудь говно вылезет. А потом и их читать всякое желание пропадает!

Актер и музыкант Валдис Пельш с 2003 по 2012 годы вел шоу "Розыгрыш". Однажды героем программы стал Александр Абдулов...

"Это случилось в 2006 году, - рассказывает Пельш, - Суть самого розыгрыша, равно как и реакция Абдулова на предложенную ситуацию, не могли не тронуть сердца зрителей. Так считали редакторы программы, зная о пристрастии артиста к собакам".

По сценарию Александр и его спутница зашли пообедать в корейский ресторан, где их внимание привлекла веселая компания за соседним столиком, сделавшая необычный заказ.

А заказали они ни много ни мало — запеченных собак, коих в живом виде в клетках официанты принесли к их столику, для выбора.

Дальнейшие действия разворачивались молниеносно. Абдулов показал себя человеком решительным и неравнодушным. За считанные минуты он организовал спасение всех имеющихся в этом сомнительном заведении собак, ожидавших страшной участи. Причем он не бравировал своей известностью и не стал пугать владельцев ресторана расправой. Решение было быстрым и по-деловому четким: «Сколько стоят эти собаки? Я покупаю всех!»

При этом нужно было видеть его глаза... В них отразилась вся гамма обуревавших актера чувств. Он не медлил и не­ сомневался ни минуты, а ведь приобретение шести собак — дело не шуточное. Всем им нужно найти заботливые руки и надежный дом.

Этим Абдулов занялся незамедлительно, как только все клетки с животными оказались во дворе ресторана. Сообщение маме о том, что она должна принять еще парочку собак, затем обзвон друзей, который был спешно прерван организаторами программы. Актер не сразу поверил, что над ним могли так жестоко пошутить. И не сразу согласился отдать собак...

"В общем, он купил шесть собак, чтобы их не съели эти наши "союзники", наши "подсадные", актеры. Но когда розыгрыш раскрылся, и мы были в студии, Саша мне сказал: «Вы, конечно, твари конченые. Воспользовались тем, что у меня за неделю до этого собака умерла».

Погибший пес был для Абдулова близким другом. Съемочная группа просто надавила на больное место.

"А мы не знали. Вот так все совпало. Я говорю: "Саш, прости нас Христа ради, но, честно, я даже не буду спрашивать у авторской группы, но я тебе клянусь, что если бы кто-то знал, мы бы никогда этого не сделали"», — каялся позже  Пельш в интервью.

Одного из псов Александр Абдулов все же оставил себе.

Здорово же ты меня причислил к этому кагалу!

О СОВЕТСКОЙ РОДИНЕ
«Она была суровой, совсем не ласковой с виду. Не гламурной. Не приторно любезной. У неё не было на это времени. Да и желания не было. И происхождение подкачало. Простой она была.
Всю жизнь, сколько помню, она работала. Много. Очень много. Занималась всем сразу. И прежде всего — нами, оболтусами.
Кормила, как могла. Не трюфелями, не лангустами, не пармезаном с моцареллой. Кормила простым сыром, простой колбасой, завёрнутой в грубую серую обёрточную бумагу.
Учила. Совала под нос книги, запихивала в кружки и спортивные секции, водила в кино на детские утренники по 10 копеек за билет.
В кукольные театры, в ТЮЗ. Позже — в драму, оперу и балет.
Учила думать. Учила делать выводы. Сомневаться и добиваться. И мы старались, как умели. И капризничали. И воротили носы.
И взрослели, умнели, мудрели, получали степени, ордена и звания. И ничего не понимали. Хотя думали, что понимаем всё.
А она снова и снова отправляла нас в институты и университеты. В НИИ. На заводы и на стадионы. В колхозы. В стройотряды. На далёкие стройки. В космос. Она всё время куда-то нацеливала нас. Даже против нашей воли. Брала за руку и вела. Тихонько подталкивала сзади. Потом махала рукой и уходила дальше, наблюдая за нами со стороны. Издалека.
Она не была благодушно-показной и нарочито щедрой. Она была экономной. Бережливой. Не баловала бесконечным разнообразием заморских благ. Предпочитала своё, домашнее. Но иногда вдруг нечаянно дарила американские фильмы, французские духи, немецкие ботинки или финские куртки.
Нечасто и немного. Зато все они были отменного качества — и кинокартины, и одежда, и косметика, и детские игрушки. Как и положено быть подаркам, сделанным близкими людьми
Мы дрались за ними в очереди. Шумно и совсем по-детски восхищались. А она вздыхала. Молча. Она не могла дать больше. И потому молчала. И снова работала. Строила. Возводила. Запускала. Изобретала. И кормила. И учила.
Нам не хватало. И мы роптали. Избалованные дети, ещё не знающие горя. Мы ворчали, мы жаловались. Мы были недовольны. Нам было мало.
И однажды мы возмутились. Громко. Всерьёз.
Она не удивилась. Она всё понимала. И потому ничего не сказала. Тяжело вздохнула и ушла. Совсем. Навсегда.
Она не обиделась. За свою долгую трудную жизнь она ко всему привыкла.
Она не была идеальной и сама это понимала. Она была живой и потому ошибалась. Иногда серьёзно. Но чаще трагически. В нашу пользу. Она просто слишком любила нас. Хотя и старалась особенно это не показывать. Она слишком хорошо думала о нас. Лучше, чем мы были на самом деле. И берегла нас, как могла. От всего дурного. Мы думали, что мы выросли давно. Мы были уверены что вполне проживём без её заботы и без её присмотра.
Мы были уверены в этом. Мы ошибались. А она — нет.
Она оказалась права и на этот раз. Как и почти всегда. Но, выслушав наши упрёки, спорить не стала.
И ушла. Не выстрелив. Не пролив крови. Не хлопнув дверью. Не оскорбив нас на прощанье. Ушла, оставив нас жить так, как мы хотели тогда.
Вот так и живём с тех пор.
Зато теперь мы знаем всё. И что такое изобилие. И что такое горе. Вдоволь.
Счастливы мы?
Не знаю.
Но точно знаю, какие слова многие из нас так и не сказали ей тогда.
Мы заплатили сполна за своё подростковое нахальство. Теперь мы поняли всё, чего никак не могли осознать незрелым умом в те годы нашего безмятежного избалованного детства.
Спасибо тебе! Не поминай нас плохо. И прости. За всё! Советская Родина».

Михаил Жванецкий

Разницы совсем не видишь?!

#1731
Тов. Абгемахт, угомонитесь уже со своими циферками)) щас ведь тов. Ковшанов быстро найдёт чем крыть.

Отлично помню, что оба всегда считались низкоросликами!