Национальной идеей в России должен стать профессионализм, уверен актер Михаил Пореченков. По его мнению, современные молодые люди не понимают, что такое работать, и испорчены мечтами стать блогерами. О том, какую роль в этом сыграл интернет, а также об уважении к простым людям, мечте дочери стать актрисой и судьбе сериала «Агент национальной безопасности» артист рассказал «Известиям» по случаю премьеры спектакля «Заговор чувств».

— Михаил, «Заговор чувств» — ваша третья работа с Сергеем Женовачем. Вам нравится классическое направление, которое он взял за основу в Художественном театре?

— Почему классическое? В театре позволен любой эксперимент, пожалуйста. Вопрос лишь в интересности предложения, но его отношение к материалу, к высказыванию и к творчеству всегда очень серьезное. Пока побеждает классический стиль, но есть и пример Ренаты Литвиновой, которая написала прекрасную пьесу, ей предоставили все условия, чтобы ее выпустить. Думаю, что Сергей Васильевич готов к любому эксперименту.

Если все вокруг говорят о продукте, который нужно продать, то он говорит об исследовании, которое должно присутствовать в любой творческой работе. И в этом я с ним, а не с теми, кто хочет что-то продавать. Не заработаете вы театром никогда, нет такой возможности. Мне кажется, МХТ им. А.П. Чехова сегодня на правильном пути. Это сложный путь, не все его принимают и понимают, все говорят: «А давайте что-нибудь эдакое». Мне кажется, что в классике много неизведанного, много нового, там можно найти всё что угодно. Сергей Васильевич знает и понимает, какой театр он хочет построить, смею надеяться, у него это получится. Это русский драматический театр, где главное — актер, который работает, играет, импровизирует, живет.

— Вы намеренно сделали вашего персонажа-колбасника таким смешным? Каждое ваше появление сопровождается хохотом зрителей.

— Наверное, я смешной сам по себе. Люди на это реагируют.

— Вам нравится ваш персонаж? Человек, влюбленный в колбасу.

— Мне нравится, что он настоящий работяга. Что происходит с этим фанатиком дальше — уже другой вопрос, но как человек дела он вызывает у меня уважение. Если бы у нас в стране все работали, а не мечтали быть всякими блогерами, если бы уважали рабочих людей, а не тыкали им, всё бы было по-другому.

У меня вызывают уважение те, кто трудится, кто каждый день приходит на работу и профессионально делает свое дело. Я и сам человек рабочий — ни у кого деньги не ворую, а почти каждый день прихожу в театр и репетирую, несколько раз в месяц выхожу на публику. Для этого я учился, государство тратило на меня средства, дало возможность выбрать профессию, которую я захотел.

— Быть простым рабочим никто не хочет. На них современная молодежь смотрит чуть ли не с высокомерием, считает какими-то неудачниками.

— Это очень прискорбно. Помню, как-то давно я был в Германии и увидел, что в очень дорогой ресторан пришли два электрика в рабочей одежде, по-моему, меняли там лампы. Им быстро накрыли на стол, официанты обслуживали их уважительно. Представьте: вокруг обедают красиво одетые люди, а рядом рабочие в комбинезонах.

Из любопытства я спросил у администратора, почему к ним так относятся, обслуживают на высшем уровне? Мне говорят: «Что вы, это самые уважаемые люди». — «Почему?» — «Они работают для нас, меняют для нас лампочки». Вот это уровень! А у нас что? Сталь варишь для нас? Тьфу на тебя, сталевар! А ты кто? Ты врач? Да пошел ты на фиг, врач! А кто ты? Я блогер! А, ну это другое дело! Когда мы научимся уважать простых тружеников, многое изменится в нашей стране. Незаметно для нас они варят сталь, водят самолеты, занимаются грузоперевозками, за рулем сидят, шьют, производят. Человек труда должен пользоваться уважением.

— Когда-то рабочих уважали. Что изменилось? В какой момент?

— Не знаю, когда это поменялось. Видимо, когда деньги встали во главу угла и все стали мериться их количеством. Всё человеческое в себе доистребили, как писал Владимир Семенович Высоцкий. Думаю, еще и интернет сыграл в этом огромную роль. Жалко, что так происходит. К сожалению, молодежь совсем не понимает, что такое работать, все считают, что им все должны. Что государство им обязано. Но это заблуждение, никто вам ничего не должен. Идите и работайте сами. Я думаю, что скоро закончится эта их истерия и радость. Порядок надо наводить.

— Гайки закручивать?

— Весь мир в наше время ищет выход из создавшейся сложной ситуации. «Мне вчера дали свободу, что я с ней делать буду», — говорил опять же Владимир Семенович Высоцкий. Это сложные вопросы, которые мы поднимаем в нашем спектакле «Заговор чувств». Что такое человек, что такое душа человека, какие закоулки и потемки там могут быть, какие светлые стороны.

Про пьесу [Юрия] Олеши писали, что она о том, как маленький человек, интеллигент, стал не нужен в этом обществе, не востребован в среде, которая пытается что-то производить, создавать, идти вперед. Сам по себе интеллигент измельчал, сам интеллигент ведет себя некрасиво — он требователен, он жаден, он пьет, он всех ненавидит. В спектакле он долго разговаривает об этом, а потом попадает в руки тех, которые говорят: «Ну бей, ну наведи порядок».

Мы говорим о том, что человек настолько непознаваем, его внутренняя структура настолько тяжела и многообразна, собрана, как лоскутное одеяло, что там есть и черные, и светлые моменты. Сложно говорить об этом, но мы пытаемся.

— Ответов не даете?

— Нет, у нас нет ответов! Дать ответ было бы слишком просто, пусть лучше каждый зритель найдет его сам.

Михаил Пореченков, ставший лауреатом в номинации «Самый лучший», на церемонии вручения российской национальной актерской премии имени Андрея Миронова «Фигаро» в Санкт-Петербурге, 2017 год

— Хочу вернуться к разговору о молодежи, которая не хочет работать, а только и мечтает о легких деньгах и блогерстве. Кто всё это должен регулировать, нести ответственность?

— У меня товарищ есть [кинорежиссер] Сережа Швыдкой, мы с ним однажды говорили о том, как описать национальную идею. Что поставить во главу угла. Оказалось, что всё просто — профессионализм. Пусть профессионализм и будет нашей национальной идеей. Если вы утверждаете человека на роль второго плана, не берите кого попало, людей с улицы, возьмите профессиональных актеров. Из-за этого повысится качество всего продукта, будет зрительский интерес. Берешь профессионального водителя и понимаешь, что получишь хорошее обслуживание, качество, скорость, а возьмешь непрофессионального — будет ДТП. Надо, чтобы люди, которые оказались на ответственных постах, которые что-то решают, тоже это понимали.

— Кстати, в кино кумовство процветает. Говорила с [актером] Сергеем Буруновым, он очень возмущался, что в индустрии мало профессионалов и много родственников.

— Мы об этом тоже говорили однажды с [актером] Филиппом Янковским. Почему-то, если сын сталевара пошел в сталевары, это хорошо. Это династия. Но если сын актера пошел в эту профессию: «Ну всё, потащили своих». По-моему, Иван Янковский — прекрасный актер. Но все его почему-то подозревают в этом, как вы говорите, кумовстве. А это же самый настоящий эффект несоленого огурца — когда свежий огурец кладешь в банку с солеными, он просаливается. Дети артистов ведь ничего, кроме съемочных площадок и театральных кулис, не видят. Они с малолетства всё время варятся в этой среде.

— Вариться в среде не значит быть талантливым.

— Хорошо, пусть не все талантливы, но и мегаталанты нужны далеко не везде. Есть огромное количество людей, которые играют вторые и третьи роли. Каждый должен быть на своем месте.

То, что дети актеров идут в актеры, ну что с этим делать? Моя дочь Мария, например, тоже живет театром и кино. Она создала вокруг себя такой мир, в который не пускает ничего, кроме этого: выигрывает все конкурсы чтецов, участвует во всех школьных спектаклях. С самого детства стрелка ее компаса направлена только туда. Я буду рад, если дочь пойдет в актерскую профессию, потому что она у меня кипяток.

— Не все артисты так говорят, некоторые берегут детей от актерства. Профессия сложная, опасная. Не согласны?

— Работа сложная, правда. Но я верю в то, что каждый должен заниматься своим делом, и если уж у ребенка есть к тому склонность, глупо и жестко его тормозить на этом пути. Я всегда говорю дочери: «Маша, ты хочешь быть актрисой?» — «Да!» — «А если не будешь?» — «Дышать не смогу, помру сразу». И как после этого ее отговаривать? Если это нужно как глоток воздуха. Я по себе знаю: в молодости думал, что будет, если не поступлю в театральный? Что будет дальше? Ведь я жизни без этого не представлял, не было у меня запасных вариантов.

Конечно, когда ты погружаешься полностью и становишься человеком профессии, ничего там легкого нет: там сложно, ребята. Все думают, что это тусовки одни. Но вы посмотрите ролик, он есть на YouTube, там после съемок в Голливуде за обедом сидят герои «Марвел». Скарлетт Йоханссон там, Тор. Минут пять идет ролик, и всё это время они едят молча, ни слова не говорят, плечи опущены. Я подумал: «Понимаю вас, пацаны, понимаю. Хороший денек у вас сегодня был, ребята». Вот какая работа.

— Недавно в новостях вышел ряд материалов, в которых написали, что [актер] Алексей Серебряков вернулся в Россию. Помню, когда он негативно высказался о России, вы выступили против него.

— Я против Лехи никогда не выступал. Каждый имеет право на свое собственное мнение. Мы с Лешей работали, я знаю его как прекрасного артиста — глубокого, серьезного. С ним приятно работать, посидеть за одним столом, поболтать. Всякие моменты в жизни бывают. В целом о России вообще говорить неправильно и некорректно, думаю, она слишком многообразна, сложна и велика, чтобы судить о ней в общем. Есть некоторые моменты, которые и меня раздражают, я с ними не согласен, хотелось бы, чтобы этого не было. Но считаю, что у каждого есть возможность и право высказываться так, как он думает.

— Несколько лет с таким шумом запускали съемки продолжения «Агента национальной безопасности». Почему проект до сих пор не вышел?

— Не всё зависит от нас. Я очень благодарен этому проекту, он сыграл большую роль в моей жизни. Может быть, сейчас не время. И, может быть, мой Леха живет отдельно, без меня. И, может быть, зритель с ним еще встретится.

Михаил Пореченков родился в Ленинграде. Учился в Таллинском высшем военно-политическом строительном училище, затем в Ленинградском институте театра, музыки и кинематографии, после окончания которого работал в театре «На Крюковом канале» и Театре имени Ленсовета. С 2003 года — актер МХТ им. Чехова. Фильмография артиста включает более 120 фильмов, среди которых «Ликвидация», «9 рота», «Грозовые ворота», «Белая гвардия» и другие.

Источник: ВИМ.

Комментарий читателя:

Вроде умные люди же, а такие вот глупости пишут или наивности. Вопрос то главный - за что работать?
Молодые смотрят на своих родителей, на друзей родителей и видят чего? Пашут всю жизнь на условном заводе за медианную или среднюю зарплату, что бы условный холодильник поменять кредит брать надо... А блогер на одном стриме может собрать месячную зарплату, а какой нибудь фотограф бродячих котиков может иметь некоторое кол-во подсписчиков и жить за счет рекламы, получая такую же среднюю ЗП.

Только все это такие условные разговоры т.к блогером который может зарабатывать на стримах средние ЗП за раз - стать достаточно сложно, проще намного выучиться даже в ВУЗе на рабочую специальность. И все равно вся молодежь пойдет пахать на условные заводы т.к больше вариантов у молодежи нет, у большинства.
И тут вопрос то другой, забалтывая тему о том как молодежь не хочет... лучше бы спросили о том, что система образования сейчас выпускает армии ненужных гуманитариев или полутехнарей, которые потом в макдаке работают т.к гуманитариев и всяких экономичтов переизбыток, а полутехнарей из частных вузов лучше на современный станок ЧПУ не пускать.

PS
Ну а если учесть, что любое приличное предприятие сегодня идет в сторону автоматизации, от штукатурных автоматов передовых, безлюдных коровников и до безлюдных рудников, то увеличение кол-ва блогеров и профессиональных лайкателей, админов всяких групп в телеге итд - естественный процеес т.к даже если провести реальную диверсификацию экономики с импортозамещением и экспортом промтоваров - все равно не потребуется столько рабочих, сколько потребовалось бы раньше... даже если вся молодежь захочет совершать трудовые подвиги, короче говоря, в современной экономике на всех станков не хватит. Об этом наши переживающие за пролетариат и моложь умалчивают.

Отредактировано Strannik (2021-05-05 23:22:15)

Существует довольно распространённое заблуждение, что планету Земля следовало бы называть планетой Вода, поскольку 71% земной поверхности покрыт океаном, и ещё несколько процентов ледниками. Однако если посмотреть на объём воды по сравнению с землёй на Земле, то переименование уже не выглядит хорошей идеей.

Если собрать всю воду на земле в сферу, то получится маленькая планетка диаметром в 1385 километров, что в 9,2 раза меньше, чем диаметр Земли. Так уж получается, что бóльшая часть земной земли скрыта под тонким слоем воды, что и создаёт водяную иллюзию.

Ой-вэй!

Как могла выглядеть Клеопатра?

На основе сохранившихся изображений был воссоздан внешний вид царицы, который оказался далеким от стереотипных представлений.

Ай на нэ, ромалэ?

Да, в цветастых юбках, количеством сто, выглядела бы органично!

Должно быть излишне подвижной нижней частью тулова!

Колониальные притязания Германии закончились не в 1919 году, а лишь в 1945-м. Захватническая война на уничтожение в Восточной Европе однозначно вписывалась в эти преступные традиции

«Борьба за мировую гегемонию в Европе будет выиграна путем обретения русского пространства […] Русское пространство — это наша Индия, и, так же как англичане правят там горсткой своих людей, так и мы будем править этим нашим колониальным пространством. Украинцам мы привезем головные платки, стеклянные бусы как украшения и другие вещи, которые нравятся колониальным народам».

Эти фантазии Адольф Гитлер изложил в 1941 году в одном из своих монологов в Главной ставке всего через несколько недель после вторжения в Советский Союз. Они иллюстрируют один из важных вопросов германской исторической памяти, который в последние годы обсуждается и в обществе.

Этот вопрос только на первый взгляд кажется простым: ограничивается ли колониальный опыт Германии только периодом, когда Германия формально была колониальной державой, то есть временем от 1884 до 1919 года? Или же колониальная идея и позже играла определенную роль, последовательно развивалась в немецкой истории и теперь требует принципиального объяснения — в том числе и даже в особенности для периода национал-социализма?

До сих пор в общественном сознании колониальное прошлое Германии вытесняется или приукрашивается. Германскую колониальную империю воспринимают в ностальгической свете или помещают ее где-то между приключениями бойскаутов или помощью развивающимся странам в тогдашнем ее понимании. Считается, что эта империя просуществовала совсем недолго и поэтому особых следов не оставила, как будто время существования может что-то сказать об интенсивности и последствиях германского колониального господства. Как-никак оно продержалось 35 лет, то есть более чем в два раз дольше, чем Третий рейх. А немецкое господство над Намибией продолжилось в десять раз дольше, чем над оккупированными частями Советского Союза во время Второй мировой войны.

«Народ без жизненного пространства» в Африке и в Восточной Европе

Катастрофические последствия для колонизируемых народов почти полностью игнорируются в общественном восприятии. И уже одно это плохо. Но, помимо этого, подобная колониальная амнезия приводит и к странному провалу в понимании преступлений Третьего рейха и, соответственно, в их осмыслении.

Потому что как минимум захватническая война на уничтожение против Польши и Советского Союза полностью вписывается в колониальную традицию Германии. Колониальные устремления Германии закончились не в 1919 году с утратой колоний в Африке, а лишь в 1945 году. Только вторая попытка основать германскую колониальную империю, на этот раз на востоке, потерпела уже окончательный крах.

В современных эссе идет яростная культурологическая война против постколониальной теории и вокруг вопроса, как может и должна выглядеть историческая память немцев. При этом часто память о преступлениях национал-социализма противопоставляется памяти о колониализме. Авторы считают, что преступления национал-социализма — это нечто принципиально иное и что любое сравнение умаляет значение Холокоста. Но таким образом упускается шанс лучше понять, как эти преступления могли произойти и почему столько немцев с готовностью в них участвовали.
Захватническая война на уничтожение, которую вели нацисты, имела явно колониальное измерение. Об этом свидетельствуют высказывания Гитлера и Ганса Йоста, секретаря рейхсфюрера СС Гиммлера. Зимой 1939-1940 годов после поездки с Гиммлером по оккупированной Польше Йост заявил: «Поляки ни в коей мере не являются государствообразующим народом. У них для этого отсутствует самые простые предпосылки. (…) Страна, которая имеет столь малое понятие о сути поселения… это колониальная страна»

Подобные же мысли можно было найти и в письмах простых солдат. Так, военнослужащий 12-го военно-воздушного полка жаловался в 1941 году в письме из России домой: «Тут нет никакой культуры, никакого рая… Крайне низкий уровень, грязь, люди, глядя на которых понимаешь, что тут перед нами будет стоять большая колонизаторская задача».

Однако не только эти высказывания — и не они в первую очередь — свидетельствуют о колониальной направленности войны. В больше степени это делает практика захвата и уничтожения, обнажающая параллели между первой и второй немецкими колониальными империями. Уже побудительные мотивы войны обнаруживают сходство: социал-дарвинистское представление о борьбе народов между собой, где должны победить сильнейшие. Согласно этой идее, у биологически дефинированного «народного тела» (Volkskörper) отсутствовало «жизненное пространство» (Lebensraum). Это пространство до 1919 года пытались искать за морями, а с 1933-1939 годов — на востоке Европы, вновь исходя из вековых представлений о колонизации Востока.

«Расстреливать каждого гереро»

Нацистская захватническая война на уничтожение против Польши, а затем против Советского Союза был сознательным воплощением этих политических представлений. Местное население должно было выполнять чисто обслуживающую функцию. «Славяне — прирожденная рабская масса, жаждущая иметь хозяина», — говорил Гитлер.

И в колонии Германская Юго-Западная Африка (сегодняшняя Намибия) чернокожие должны были работать на «господ». Принуждением к труду и тотальным контролем немецкие колонизаторы намеревались сформировать из местных народностей гереро, нама, дамара и сан однородную рабочую массу.

В 1907 году были введены «распоряжения для туземцев», которые предписывали всем африканцам постоянно носить при себе жетоны-пропуска. Покидать места постоянного проживания они имели право только с разрешения немцев, жить большими группами запрещалось, как и содержать скот. Традиционные структуры и связи не просто не учитывались — их сознательно разрушали, чтобы устранить любое проявление «племенного самосознания».

В наше время появилось больше свидетельств военного геноцида, практиковавшегося до этого. Генерал Лотар фон Трота проводил его от имени Германии: по его приказу немецкие войска оттеснили всех гереро в пустыню Омахеке, чем обрекли их на смерть от жажды. В своем «приказе об уничтожении» от 2 октября 1904 года Трота заявил: «Внутри германских границ каждый гереро с оружием или без оного, со скотом или без оного должен быть расстрелян, я больше не принимаю женщин и детей, а гоню назад к их народу или приказываю стрелять по ним».

Во время гитлеровского похода на Восток также шла речь об изгнании славян с территорий, предназначенных для заселения немцами: покинуть родные места должны были 60 миллионов человек — это предусматривалось «Генеральным планом Ост» 1942-1943 года. Предполагалось, как и в Германской Юго-Западной Африке, что «изгнание» для подавляющего большинства этих людей будет означать смерть.

«Война на востоке» была в значительной степени такой же расовой войной, как и колониальная война против гереро и нама, хотя из-за технического характера войны и участвующих в ней многомиллионных армий может создаться иное впечатление. Правила «цивилизованного» ведения войны не действовали. Так, например, указ о военной юрисдикции от 1941 года позволял немецким войскам с самого начала войны проводить массовый казни и захваты заложников в качестве мер возмездия.

Все это относилось к обычной практике колониального ведения войны. «Каждый командующий офицер правомочен отдавать приказы о расстреле цветных местных жителей, застигнутых на месте преступления при выполнении предательских действий против немецких войск», — так распорядился и фон Трота в июне 1904 года.

Колониальная преемственность между кайзеровской эпохой и национал-социалистическим временем прослеживается не только в их военных целях и методах ведения войн. Нацистская политика была нацелена на установление совершенно нового порядка в оккупированных «восточных территориях» с полным игнорированием уже сложившихся там структур. Колониальное государство в Германской Юго-Западной Африке видело в построении совершенно новой структуры ключ к успеху своего колониального проекта с целью создания идеальной колонии — «расового государства».
Это «расовое государство» предписывало четкое разделение «белых» и «черных», «господ» и «слуг». Смешанные браки были запрещены, добровольные сексуальные контакты стигматизировались как «прегрешение по отношению к расовому сознанию». Если вначале колонизации еще практиковалась ее культуралистская интерпретация, в рамках которой некие «культура» и «цивилизованность» были признаками белой расы, то к началу ХХ века верх одержала её биолого-расистская дефиниция.

«Туземцами являются все представители коренного народа, связанные между собой кровными узами, а также отпрыски туземных женщин, которые зачали их от мужчин белой расы, даже если смешение с белыми мужчинами имело место несколько поколений назад. Если может быть установлено происхождение от представителя коренного народа, то отпрыск считается по своим кровным признакам туземцем», — постановил суд в Виндхуке в 1909 году.

Что касается Третьего рейха, то значение расового вопроса для него не нуждается в доказательствах. Он пронизывал всю «народную общность» (Volksgemeinschaft) и был одной из ключевых основ режима.

Германский репертуар: война на уничтожение и геноцид

При всех явных параллелях в идеологии и практике кайзеровской Германии и Третьего рейха одно коренное различие между ними все-таки имеется: роль, которая была отведена евреям или же которой они были лишены. Антисемитизм отличается от антиславянизма и колониализма своей вековой историей и представлением о всемирном европейском заговоре. Последнее с точки зрения антисемитов делает еврейство особенно опасным и послужило предпосылкой для глобального «окончательного решения еврейского вопроса», основой для попытки глобального убийства — Холокоста с его 6 миллионами убитых евреев.

Исследования истоков Холокоста указывают, однако, на то, что даже геноцид евреев не был запланирован с самого начала, что радикализация в переходе от планов по высылке или переселению евреев к их массовому убийству произошла под воздействием ситуативных факторов, связанных с войной на уничтожение. Но это означает также, что тот, кто не отрицает связи между войной и Холокостом, не может сомневаться в колониальном характере нацистских преступлений.

Так же как неверно было бы предположить, что война на уничтожение и Холокост произошли, потому что у Германии были колонии и она проводила геноцид гереро и нама, неверно и отрицать, что война на уничтожение и геноцид относились к репертуару немецких администраторов и военных еще за несколько десятилетий до национал-социализма.

Мы нисколько не приуменьшим характер Холокоста, расширяя перспективу и проводя параллели с колониальным прошлым Германии. Напротив, это помогает еще точнее представить уникальность Холокоста как специфического проявления антисемитизма. А колониальная перспектива не преуменьшит вину и ответственность Германии: она скорее показывает, что преступления Третьего рейха намного сильнее связаны с германской историей, чем немцы до сих пор были готовы признать.

Колониальная предыстория общества помогает понять, почему многие немцы были готовы служить делу национал-социализма с таким рвением. В широких кругах общества это дело было не так уж и ново: человеконенавистнические проекты нацистов базировались на колониальных традициях. Поэтому не нужно было быть антисемитом, чтобы участвовать в программе захвата территории на Востоке. А коль скоро кто-то участвовал в этой программе, то таким образом был причастен и к Холокосту.

Подобный постколониальный взгляд на германскую историю прямо упирается в стену, которую кое-кто хочет возвести между Освенцимом и «нормальной» немецкой историей. Он обнажает расистские корни немецкой истории, выходящие за пределы антисемитизма. И это помогает лучше понять вновь растущее значение современного расизма.

Юрген Циммерер (Jürgen Zimmerer), профессор кафедры мировой истории университета Гамбурга, занимается историей колониализма и геноцида

Источник: https://inosmi.ru/history/20210509/249679920.html

Вот жеж суки, а. Везде у них пиздёж и провокация. Неучи. Двоешники.