Абгемахт написал(а):Пика была все же оружием спорного значения; прежде всего, она была средством против конницы и в таком качестве функционировала очень хорошо. Находились, однако же, такие, кто, подобно знаменитому немецкому писателю фон Гриммельсгаузену, ставили под вопрос уместность пики на поле сражения. Фон Гриммельсгаузен — который сам участвовал в Тридцатилетней войне — шутил, что те, кто убивают пикинёра, убивают невинного. Сам он крайне редко видел,чтобы пикинёр убивал кого-либо в бою, «а если с кем-либо и вправду случалось, что он становился жертвой пики, то виноват в этом был только он сам, ибо зачем ему надо было на пику лезть?». Введение штыка сделало пику несовременной — теперь каждый мушкетер имел возможность использовать свое оружие как пику в миниатюре,— и пика и в самом деле стала уже исчезать с полей сражения в Европе. Однако и русские, и шведы еще были вооружены этим старомодным оружием, третья часть каждого батальона состояла из пикинёров.
Как рассказывают - свидетелей уже нет - пехотинцу можно было вовремя упасть лошади под копыта. Но только в самом начале сражения.
Мулька в том, что лошадь не слепая и топтать живое не склонна, пока вокруг не пахнет кровью и прочими ароматами мясорубки. То есть, научить было можно - и учили, но такое отмороженное ебанько было опасно для своих же.
...Там всё сильно завязано на психологии было: что у конников, что у пикинеров. Отсюда и крылья у польских всадников, и устрашающего вида доспехи - это всё было расчитано на слом духа у "пихоты". Если пикинеры стояли ровно (сержанты качественно застращали пиздюлями лично от себя за слом строя в бою), всадники ехали в другое место - искать слабину.
К слову, в Великую отечественную в отдельных частях танкисты не просто "обкатывали" пехоту (в ходе КМБ), но и сажали на своё место в танк, чтобы показать, как ограничен обзор и тем самым снять страх перед "железной дурой".
