Странно, даже не знал об этом сериале. Кто смотрел?

Мы по-новому посмотрели на «Служебный роман» и хотим рассказать, кто главный антигерой фильма. И это не Самохвалов

Лирическая комедия «Служебный роман» вышла на экраны более 40 лет назад и до сих пор остается одним из самых популярных отечественных фильмов. Незатейливый сюжет, разыгранный в стенах статистического учреждения, заканчивается хеппи-эндом: мымра Калугина оборачивается красавицей и обретает личное счастье, недотепа Новосельцев перестает мямлить, а гад Самохвалов получает по заслугам. Но многие современные зрители убеждены: все не так просто, как кажется, и отношение к некоторым персонажам стоит в корне пересмотреть.

Мы решили под другим углом взглянуть на любимую киноленту и разобраться, кто же все-таки является главным антигероем фильма, а кто заслуживает более снисходительного отношения зрителей.

Самохвалов — жертва или подлец?

Долгие годы априори считалось, что Самохвалов — бесчувственный злодей, а Рыжова — несчастная жертва. Но не слишком ли поспешны эти выводы? Давайте разбираться.

Восстановим хронологию событий фильма. Привычную жизнь трудового коллектива некоего статистического учреждения нарушает появление замначальника — Юрия Григорьевича Самохвалова. Вернувшийся из Швейцарии, лощеный и элегантный, он направляется в кабинет директора и по пути, чтобы завоевать расположение сотрудников, раздает им иностранные сувениры. В разговоре с Калугиной он слышит фамилию Новосельцева и переспрашивает: «Какой это Новосельцев?» На что та отвечает: «Да никакой, вялый и безынициативный работник».

Но, несмотря на нелестную характеристику, Самохвалов искренне рад видеть студенческого приятеля: он вскакивает с места и, не стесняясь начальницы, бросается его обнимать.

Встрече с Ольгой Рыжовой Самохвалов тоже рад: он с интересом спрашивает, как у нее дела, и внимательно слушает ее рассказ о сыне и муже, которому «язву оперировал сам Покровский». Новосельцев просит у старого друга взаймы 20 рублей, и тот без колебаний одалживает их. Когда Ольга сетует на то, что Толе давно пора стать начальником отдела, Самохвалов в ту же минуту идет к Людмиле Прокофьевне и предлагает его кандидатуру. И это несмотря на то, что всего 5 минут назад она ясно дала понять, что как работник Новосельцев ее не устраивает.

Много ли вы встречали людей, которые, добившись карьерных высот (по советским меркам недосягаемых), так участливо вели себя с давними студенческими приятелями? Возможно, в этом и заключалась главная ошибка Самохвалова: если бы он не допустил панибратского отношения, а обозначил границы «начальник-подчиненные», то дальнейшей трагичной истории просто не случилось бы.

На вечеринке в квартире Самохваловых Рыжова видит, что Юра удачно женат, достаточно обеспечен, живет с шиком. Кажется, что годы ничуть его не испортили. Ее жизнь на этом фоне кажется серой и невзрачной: электрички, авоськи, монотонная работа, муж-язвенник. А ведь это она могла быть на месте жены Самохвалова: еще в юности они «ездили целоваться в Кунцево». Да и салат она готовит лучше, добавляя в него тертое яблочко.

«Характер у тебя не изменился», — говорит Самохвалов Рыжовой на попытку принизить кулинарные способности его жены. «А ты что, разве помнишь, какой у меня был характер?» — изумленно спрашивает Ольга. «Я помню все», — кратко отвечает Юрий Григорьевич. Эта ни к чему не обязывающая фраза действует на Рыжову как зеленый сигнал светофора на водителя фуры: она начинает действовать.

Уже на следующий день Оля пытается куда-нибудь пригласить Юру. Дважды: 1-й раз в начале рабочего дня, 2-й раз — после его окончания. Тот мягко отказывается: «Завтра я никак не могу: мы идем к родственникам. А послезавтра у моего приятеля день рождения». Рыжова совершенно правильно интерпретирует его слова и уточняет: «А после послезавтра по телевизору будут показывать хоккей?» «Ты же сама все понимаешь», — тактично, но довольно конкретно отвечает Самохвалов. И Оля действительно понимает, но это ее не останавливает.

Забыв о муже, поправляющем здоровье в Ессентуках, Рыжова буквально не дает прохода Самохвалову и забрасывает его интимными письмами.

Особенно интересна следующая деталь: передавая любовные письма через секретаршу, Рыжова не запечатывает конверт. Неужели за столько лет работы в организации она не могла понять, что Верочка — заядлая сплетница и передавать через нее любовные послания фактически то же самое, что просто прочитать их вслух перед всем коллективом? В конце концов, почему Оленька не отдала письма Юре лично в руки? В крайнем случае она могла подложить их под дверь кабинета. Зачем нужна была Верочка, непонятно.

Отказы Самохвалова можно назвать мягкими и чересчур вежливыми, но недвусмысленными. Когда он просит Олю прекратить и «не мучить ни его, ни себя», она с загадочным видом отвечает: «А эту тему я разовью в своем следующем письме». Очевидно, что по-хорошему эта женщина не понимает.

В последний, 4-й раз, Самохвалов уже не сдерживает себя и говорит абсолютно несвойственным ему ледяным тоном: «Ты заставишь меня входить в кабинет через окно». Оленька получает отказ за отказом, но продолжает настойчиво преследовать бывшего возлюбленного. И ведь «не шешнадцать поди ей»: она взрослая женщина, у нее есть замечательный муж и сын-подросток. Что же с ней не так? И чего она добивается?

Безусловно, отдавая Шуре письма, Самохвалов поступает некрасиво. Но давайте посмотрим на ситуацию его глазами. Он недавно вернулся из Швейцарии. К слову, попасть за границу в те годы было непросто: для этого нужно было быть «морально устойчивым» и «политически грамотным». У Самохвалова прекрасная жена, блестящая карьера. Так почему он должен пустить все это под откос из-за внезапно воспылавшей чувствами однокурсницы, с которой у него много лет назад был роман?

Самохвалов понимает, что в коллективе о нем уже шепчутся. Верочка, передавая письма, многозначительно хихикает. Слов Рыжова категорически не понимает. Как и карьера, репутация очень важна для Юрия Григорьевича, и он просто пытается спасти ее. Как может.

Передавая письма общественнице Шуре, Самохвалов деликатно говорит, что Рыжовой нужно «помочь выбраться из кризиса» и «протянуть руку помощи». Уходя, он обращается к Шуре: «Прошу вас. Никому!» Но как только дверь за ним захлопывается, та с криком: «У нас ЧП!» — мигом рассказывает все Людмиле Прокофьевне.

Говоря сегодняшним языком, Самохвалов — просто жертва харассмента. Он пытается защититься от настойчивых преследований Рыжовой, но делает это топорно, хотя и в рамках общественных правил. Именно на месткомы в то время была возложена функция отслеживания и порицания аморального поведения сотрудников.

Любовные письма Оли и без того стали достоянием общественности, но понять это и остановиться она смогла только после разговора с Шурой. «Терпение и такт», о которых говорила Людмила Прокофьевна, оказались бессильны перед напором Рыжовой. К слову, начальница и не знала о многочисленных попытках Самохвалова деликатно разрешить ситуацию.

И все-таки Юрий Григорьевич осознает, что поступил низко. Именно поэтому на следующий день он ждет Олю перед работой и просит у нее прощения. Подлец после такого инцидента, скорее всего, просто перестал бы здороваться, искренне полагая, что все сделал правильно.

В финальном разговоре Рыжова просит Самохвалова вернуть ей письма: «Вдруг жена найдет, сцену устроит». Эта фраза ясно показывает: Оля прекрасно понимала, что ее «романтические порывы» могут разрушить семью Юры. Неужели этого она так упорно добивалась? И разве она в этом случае жертва?

Если Рыжова и жертва, то уж вовсе не героя Басилашвили, а собственной глупости, несдержанности и ничем не подкрепленных иллюзий.

Кто настоящая мымра в фильме?

Если по поводу моральных принципов Самохвалова еще могут быть какие-то разночтения, то с другим персонажем картины все предельно ясно. Речь идет о секретарше Верочке.

Мотивы Самохвалова в случае с Рыжовой довольно понятны: он поступает непорядочно, потому что пытается защитить себя от пересудов и назойливых домогательств старой знакомой. Верочка же делает гадости направо и налево без видимых на то причин. Просто потому, что может. И творит она это с особым удовольствием.

Вера не любит и не уважает людей. Когда Самохвалов впервые появляется в приемной у Калугиной, секретарша, обсуждающая по телефону свои личные дела, небрежно бросает: «Обождите». Как только выясняется, что перед ней не посетитель, а новый замдиректора, она становится максимально любезной.

Начальство Верочка тоже не сильно уважает. Поэтому на рабочем месте она позволяет себе часами висеть на телефоне, нагло сидеть, закинув ноги на стол, в присутствии начальницы и при этом разговаривать с ней, повернувшись спиной.

Но это все цветочки по сравнению с тем, как Вера поступает с Рыжовой. Секретарша не просто читает чужое письмо (что само по себе непорядочно), она пересказывает его всему коллективу, попутно унижая Ольгу: «Ну вон же она сидит, в жутких розочках!», «Пенсия на горизонте — и она туда же!» Хотя Рыжова — женщина довольно молодая (ей нет еще и 40), да и розочки вполне симпатичные, многие тогда такие носили.

Когда Верочка узнает от Шуры, что Самохвалов передал ей письма, она, не отрываясь от работы, восклицает: «Гад какой!» И при этом не испытывает никаких угрызений совести по поводу того, что именно она распустила слух о Рыжовой и выставила ее на посмешище.

Верочка делает гадости от скуки, совершенно не задумываясь о последствиях своих слов и поступков. И несмотря на остроумные фразы и ультрамодные наряды, она — главный антигерой картины, типичная сплетница и интриганка. Возможно, попытки посмеяться над кем-то другим позволяют Вере ненадолго почувствовать себя более успешной и счастливой, ведь, если судить по бесконечным телефонным разговорам, ее личная жизнь не сложилась.

Еще о киноискусстве...

Когда дело дошло до съемок в "Хоббите" озерного города Эсгарота, то его дизайн режиссер Питер Джексон определил, как "Венецию в виде тайской деревни на воде с элементами старого русского деревянного зодчества". Для пущего эффекта по городу предполагалось развесить объявления на кириллице, а сами горожане должны были разгуливать в "миксте из одежды восточного стиля", т.е. в зипунах, малахаях, а также пестрой монголо-тибетской фигне. Подробнее об этом, а также о том, как скупую рубленную стилистику украшающих парадный вход в Эребор титанических статуй гномов, парни Джексона скомуниздили у монументальных советских скульптур, напишу как-нибудь в другой раз. Сейчас же упомяну про лед. Он должен был плавать в воде меж декораций домов Эсгарота.

Понятно, что об использовании во время съемок натурального льда речь не шла. Искусственный лед решено было изготовить из пенообразного полиэфирного волокна с воском. В объективах кинокамер эта штука выглядела вполне реалистично. При этом она не таяла и не крошилась.

Когда рецепт "льда" был утвержден, художник-декоратор Бен Милсом поинтересовался у режиссера, а, собственно, какой формы должен быть искусственный лед? Задерганный текучкой Питер Джексон вздел в немом отчаянии руки к небу и воскликнул: "Боже мой, да любой!.."

Зря он это сказал. Очень скоро бригаде декораторов надоело изготавливать "лед" в виде разнообразных овалов и многоугольников, поэтому в каналах Эсгарота стали попадаться "льдины" с контурами цветов, рыб и животных. Однако, эти "курсы кройки и шитья" декораторам тоже быстро наскучили, так что они пошли по пути упрощения форм...

zina_korzina

«Город мастеров», как эстетский шедевр 1960-х.

Советскую киносказку «Город мастеров» (1965) можно, конечно, считать обычным детским зрелищем о добре и зле, чувстве родины, об исторической борьбе Города против Феодала (за влияние и привилегии), об осознании подлинной красоты и так далее / и тому подобное. Однако этот фильм — настоящее эстетическое наслаждение и авторы явили ту самую красоту во всех её вариациях.

Кадры из фильма «Город мастеров» (1965). Скрины экрана.

Созданный в эпоху минимализма и моды на абстрактные формы, «Город мастеров» умело вписан в актуальные формы «плоских поверхностей» и лапидарного дизайна, где цвет играет большую роль, чем объём. Собственно, объёма тут практически не наблюдается — декор условен, а глубина достигается, к примеру, драпировками или чередой, строем, ритмом. Кадр наполнен препарированной геральдикой.

1960-е тяготели к графичности и балансу горизонтальных и вертикальных линий, причём отдавали предпочтение горизонталям. Изображаемое готическое Средневековье как раз напротив одухотворяло вертикаль и устремление вверх — собственно, готика и возникала в этом истовом порыве: всё выше, выше и выше. Стрельчатые арки, как силуэт ...космических ракет.

Кадры из фильма «Город мастеров» (1965). Скрины экрана.

Пространство «Города...» часто подаётся через классические ракурсы Александра Родченко (1920-х гг.), который, как известно, любил снимать объект по диагонали или же — снизу. То есть исподволь возвращались идеи послереволюционного десятилетия. Приплюсовать форматы Родченко к гербами и шпилями - это гениально. Детям всё равно, зато они невзначай привыкают к настоящему искусству.

Прямолинейность красного и чёрно-белого — они мощно контрастируют в духе Эль Лисицкого с его плакатом «Клином красным — бей белых», сделанном в 1919 году. Авторы «Города мастеров» явным образом вдохновлялись риторикой ЛЕФа, УНОВИСа и всего раннего советского Агитпропа. И да, в этой сцене - торжество геральдики. Скрещиваем супрематизм с гербами.

Кадр из фильма «Город мастеров» (1965). Скрин экрана.
Эль Лисицкий. «Клином красным — бей белых» (1919). Источник: Википедия.

Не обошлось и без иных заимствований — тема горбатого, умного и жестокого - от несчастья доли своей - герцога де Маликорна взята прямиком у Вильяма нашего Шекспира — из «Ричарда III», а сцена построения рыцарской армии — из эйзенштейновского «Александра Невского». Даже манера совпадает, особенно в тот момент, когда псы-рыцари надевают шлемы. Во многом «Город мастеров» - это постмодернизм в недрах модернизма.

Великолепная деталь — нам даны разные формы красоты: живая витальность Караколя и Вероники с её шестидесятнической причёской и — почти инопланетный блеск герцога де Маликорна и Гийома. Их лица покрыты странной синеватой краской — великолепный намёк на «голубую кровь» потомственных аристократов, и на — совершенную чуждость едва ли не инопланетных завоевателей.

Кадр из фильма «Город мастеров» (1965). Скрин экрана.
Кадр из фильма «Александр Невский» (1938). Скрин экрана.

Обе стороны конфликта — равновеликие в своей крутизне и только пара комических предателей, одного из которых играет глав- «тунеядец» советского кино - Савелий Крамаров — это карикатура. В остальном — это дивная патетика с почти религиозным содержанием и тема горба, как сложенных крыльев имеет мифологическую привязку. Впрочем, горбатых здесь двое: дворник-поэт и герцог.

В «Городе» есть и «не детская», хотя вполне сказочная и мифологическая тема гибели главного героя и — воскрешения его. При том, что фоном был даны развалины монастыря святой Бригитты и «панихида» показана до такой степени серьёзно, что кажется совсем уж запредельное: некое место силы, бывший монастырь (раз он весь порушен). Ощущается какая-то мистико-языческая цивилизация (их герб города — красная птица).

Кадр из фильма «Город мастеров» (1965). Скрин экрана.
Часослов герцога Беррийского — миниатюры братьев Лимбург. Источник: Википедия.

При всём том, виды города напоминают Часослов герцога Беррийского — миниатюры братьев Лимбург, хорошо известные в Советском Союзе и часто «цитируемые» в качестве иллюстраций средневековой бытности. Картины Лимбургов — это всё то же «плоское» пространство. Особую эстетическую ценность имеет в кинокартине музыка Олега Каравайчука, вплетающаяся в каждый кадр...

В рецензиях на «Чёрную дыру» часто встречается мнение, что сюжет фильма был вдохновлён классическим рассказом Айзека Азимова «Приход ночи» (Nightfall). Его действие разворачивается на планете, которую постоянно освещают шесть звёзд. Местные археологи во время раскопок обнаруживают руины древних городов, разделённые слоями пепла. Через некоторое время учёные узнают страшную правду: каждые 2049 лет на планете происходит полное затмение. Когда спускается темнота, жители планеты, не знающие, что такое ночь, сходят с ума и уничтожают цивилизацию.

Создатели «Чёрной дыры» никогда не говорили, что вдохновлялись творчеством Азимова. Но, скорее всего, подобное предположение не так уж далеко от истины — особенно с учётом того, что сценарий, из которого в итоге и вырос фильм, изначально тоже назывался Nightfall.

Ася Михеева

Меж тем я посмотрела ажно целых три двухминутных "лучших_момента" из Ведьмака, и окончательно сформулировала вот что меня не устраивает в Кавилле.

Да то же самое, что в Джексоновском Арагорне.

Парни, вы отличные актеры, вы четко ложитесь типажом в образ, у вас правильная мимика и правильная пантомимика, просто зайдите через 15 лет!

Мортенсен в "Дороге" - ИДЕАЛЬНЫЙ Бродяжник, просто за километр воробью в глаз. А в ВК - нет.

С Кавиллом то же самое.

Просто у нас еще нет "Кавилла 10 лет спустя", но я уверена - так и будет.

Не согласен с Антонио апсалютли!

Тарантино снял ровно то, что хотел. Но не то, что привыкли от него ждать.

Блин, кто этот актёр озвучки в нашем дубляже Мела Гибсона в новом "Убить Санту"? Ржу с его голоса!

"Что-то я выдохся, наверное пора вешать пальтишко на гвоздь".