Заводной я на это дело!

С Холмогоровой согласен и Тарковский, который после первого просмотра фильма сказал ждущему вердикт мэтра Михалкову: "Никита, мы поняли уже то, что ты умеешь снимать фильмы, поняли... Дак снимай!" А Райкин косплеил свою няню-татарку, которая обреталась в доме Райкиных много-много лет, и все словечки и акцент были от неё.

Наталья Холмогорова

Название: Свой среди чужих, чужой среди своих

Год выпуска: 1974
Страна выпуска: СССР
Жанр: вестерн
Режиссер: Никита Михалков
В главных ролях: Юрий Богатырев, Александр Кайдановский, Никита Михалков, Константин Райкин и другие

Вердикт: классический советский вестерн ("истерн"). Классика, must-see и все такое... но у меня впечатление скорее плохое.

О чем это?

Год примерно 1922. Неопределенная местность на юге России (снимался фильм в Чечне). Местному отделу ЧК поручено транспортировать в Москву, на помощь голодающему Поволжью, золото, реквизированное у буржуазии - всего 500 тысяч рублей. В саквояжике. Но за богатой добычей охотится и подпольная белогвардейская организация, и местные бандиты. Кто-то слил информацию, золото похищено, под подозрением оказывается чекист Егор Шилов - и теперь он должен сам найти и золото, и предателя, чтобы обелить свое имя...
Как это?

Я не видела этот фильм раньше. Примерно знала, о чем он, видела какие-то сцены и куски, но целиком не смотрела. И, честно говоря, долго откладывала, потому что подозревала, что не понравится.
Так оно и вышло. :/

Заранее прошу прощения у читателей, для которых это святыня. Случись мне увидеть этот фильм в детстве, когда сердце чисто и впечатления свежи - может, и возникло бы к нему какое-то теплое чувство. И, наверное, я субъективна, так как вестерн - не особо мой жанр, а Михалков - определенно не мой режиссер.

Это, безусловно, не халтура: это фильм крупный и неординарный. И режиссер с оператором очень хороши, и актерские работы. Оба главных героя, Шилов и Лемке, именно со стороны актерской игры просто монументальные.
Но... но. (

Честно говоря, меня не оставляло ощущение, что это предок нынешнего томительного артхауса. Всяких "Дылд" и иже с ними.
По форме - полтора часа беспрерывного режиссерского самолюбования, то, что называется "слова в простоте не скажет". По содержанию - почти все время ощущение натянутости и фальши.

Лучшее, что здесь есть - детали и отдельные маленькие сценки. То, что не имеет прямого отношения к сюжету, лучше всего и удалось. Свадьба. Трубач, играющий по нотам, которые держит перед ним мальчик. Другой мальчишка, на которого Кунгуров надевает свои очки. Вообще дети и животные в кадре - их много, и все очень хороши. Сцена налета на поезд (и в ней лучше всего - грузин-насильник, "дэвушка, меня зовут Гиви", который появляется случайно и дальше никакой роли играть не будет). Фоновые звуки: голоса с улицы, обрывки песен, жужжание мух. Портрет Ленина, глядящий со стены на плачущего Сарычева (у Ленина, кстати, вид демонический. Как минимум, очень недобрый).

Детали потрясающие, каждая - маленький шедевр; но через некоторое время понимаешь, что они никуда не ведут.

Скажем, часы. Фильм начинается с ходиков, бьющих 67 раз. Потом мы видим часы в поезде, которые бьются о стенку купе, а затем в них попадает пуля. У Ванюкина, по-моему, тоже были часы. И каждый раз камера фокусируется на часах, сообщает нам, что они что-то значат - а потом эта линия просто обрывается, и зачем нам показывали часы в разных видах, какой смысл был у этого символа, так и остается непроясненным.

Каждая мизансцена очень тщательно и продуманно выстроена. Каждый кадр - картина. Свет, звук - выше всяких похвал. Все очень-очень неторопливо, чтобы мы успели насладиться и осознать, что не с простым режиссеришкой дело имеем. "Смотрите, - как бы говорит нам Михалков (а это, надо сказать, его дебютная картина), - чему меня научили во ВГИКе! Смотрите, какие я знаю приемы, какая мне известна киноклассика, как могу так, сяк и еще растак!" Я и десятой части той классики не знаю, что знает он. Но, и не зная, в фильме очень чувствуешь вторичность и цитатность; и через некоторое время замечаешь, что единая картина не складывается, и эти блестящие, но никуда не ведущие игры разума утомляют, а потом и начинают раздражать.

Сюжет. По контрасту с переусложненной формой, сюжет довольно простой. До боевика или триллера в современном понимании, пожалуй, не дотягивает. Михалков и стремится не столько увлечь зрителя остросюжетностью, сколько нагнести и сгустить пафос. Но, когда действие движется быстро и увлекательно, "дыр" не замечаешь - а вот тут у меня регулярно возникало недоумение и разные вопросы.
[ахтунг, спойлеры!!!]

Дело не в том, что чекисты изображены благородными рыцарями - это по тем временам естественно, да и не особо они благородны на самом деле - а в логике их поведения.

Когда белогвардейцы чекистам подкинули труп со следами пыток, выдав его за труп Шилова - это была интересная ловушка, но непонятно, почему чекисты так легко повелись. Шилов - их близкий друг, они все одной компанией воевали несколько лет. Лицо трупу изуродовали - но есть еще волосы, телосложение, особые приметы, у фронтовика наверняка были шрамы... как они все, осмотрев труп, могли ничего не заподозрить? У них даже не возникло вопроса, зачем изуродовали лицо! Да они профнепригодны, эти чекисты.

Брылов ведет себя, я бы сказала, беспечно - и когда принимает Шилова в банду (зачем ему был Шилов, почему он не попробовал отыскать золото сам?), и когда бежит с золотом, не позаботившись перед этим аккуратно убрать тех, кто о нем знает - Шилова и Лемке. У себя в штабе, среди преданных ему людей, это точно проще было сделать, чем в одиночку отбиваясь от троих в горах.
Шилов и Лемке тоже творят довольно странные вещи, но об этом чуть позже.
Герои.

Честно говоря, единственный, кто вызвал какое-то теплое чувство - Брылов, атаман разбойничьей шайки, которого играет сам Михалков. Этакий самовлюбленный мерзавчик, довольно мерзкий тип, но яркий и органичный. Михалков его показывает с почти доброй иронией, и чувствуется, что, хоть этот Брылов и сукин сын, но ему близок.

Очень неприятным показался татарин Каюм (Райкин) - какая-то грубо карикатурная, полу-обезьянья фигура. Интересно, татары не обиделись?
Главный герой, благородный чекист Шилов (Богатырев) - очень хорош внешне, такой архетипичный русский богатырь; но от его героя для меня разило фальшью.

И в том, как он картинно переживал от того, что товарищи ему не поверили. Пардон, но он оказался в крайне подозрительной ситуации, они обязаны были ему не поверить! Он и сам бы себе не поверил на их месте.

(Хотя интересно, а анализа крови на наркотики тогда еще не существовало? Наверно, нет; но вообще должен был быть какой-то медицинский способ выяснить, действительно ли его три дня держали под наркотой. От этого не могло не остаться следов в организме! Эксперт-медик у них там был.)

Спасение Каюма, который пытался его убить, было как-то внезапно - но ладно, это хотя бы потом окупилось.
А вот таскание на себе раненого Лемке выглядело совсем плохо.

Вроде бы, на поверхности, это про то, как враги начинают видеть друг в друге людей и сближаются; и вообще я такое очень люблю. Но стоит вспомнить, КУДА Шилов его тащит и что там с ним будут делать... Какое там на хрен сближение, какие человеческие чувства.

Шилова Михалков старается сделать очень положительным, но получается фальшиво, возможно, из-за того, что пытается одновременно и задеть острые углы, и их обогнуть. Мы узнаем, что брат Шилова был белым и был убит в бою красными - но это только повод ему не доверять (хотя странно, что его лучшие друзья этого не знали раньше - и вообще в то время у многих была такая ситуация, по-моему, "родственников врагов народа" принялись выискивать и преследовать гораздо позже), эта тема никак не развивается. Мы так и не узнаем, что сам Шилов думает о своем брате и какая трагедия за этим стоит. Бить связанного Лемке, чтобы выпытать имя предателя, он может, это еще не противоречит кодексу героя - а вот продолжить то же самое, когда Лемке ранен и упал духом, уже нет. Вместо этого благородно тащит раненого на себе в ЧК, чтобы там его начали пытать другие люди и уже по-взрослому.

Лемке (Кайдановский). Сорри, тоже как-то нет. Кайдановский отлично играет, но беда в том, что ему играть почти нечего. Это не живой герой - это типаж. Деклассированный и все потерявший белый, как его себе представлял советский человек. Очень характерная сцена, когда Лемке со связанными руками идет на вооруженного Брылова и командует (примерно): "Эй ты, быдло малограмотное, а ну-ка быстро развязал меня, отдал мне золото и свалил!" "Он что, идиот?!!" - в шоке думает зритель. Так-то Лемке вроде не идиот; но ведет себя здесь не в нормальной человеческой логике, а как типаж "бывшего", который должен чувствовать себя хозяином жизни, а всех вокруг быдлом, даже когда он связан и его сейчас пристрелят.

И с Шиловым он такой же. Как будто у Михалкова перед глазами была какая-то методичка: что и как белый должен говорить, чтобы обнажить свою социальную сущность. Кайдановский очень старается сделать его живым и интересным, но это лучше получается, когда Лемке молчит.
Второстепенные... ну, Ванюкин - откровенная карикатура, хотя забавная. Забелин, честно говоря, тоже. Остальные чекисты не особо выразительные.

В завершение хочу отметить песню в начале. Она невероятно пафосная, но какая-то очень несуразная и неподходящая к содержанию фильма.
А то, что фильм наполовину цветной, а наполовину черно-белый - неожиданно не очередной режиссерский изыск, а просто посреди съемок у Михалкова кончилась цветная пленка.

Вычёркиваю из своего просмотрового листа!

...Мы получили историю отношений трех женщин, одна из которых займет место убитого в первых кадрах Джона Коннора, вторая постоянно рассказывает, как это сложно - быть матерью спасителя человечества и демонстрирует крутость, приобретенную с опытом, а третья демонстрирует крутость, приобретенную вместе с имплантами. Эти три женщины постоянно бегут от нового терминатора, который, нарушая логику и физику, способен раздваиваться и напрочь лишен характера.

В этот тесный женским мирок протискивает свою неповоротливую тушку Арни, который в новом фильме реализует типаж “любая замуж пойдет”: он не требует от своей жены физической близости, он надежен и меняет памперсы без разговоров, а в качестве приятного бонуса — умеет выбрать шторы для девочковой спальни. Ах да, у него же есть жена и приемный сын, которого он получил вместе с женой. Сын светится на экране несколько секунд и его даже запомнить невозможно, как невозможно запомнить ни одного другого мужчину, которые появляется в кадре словно по недосмотру: мужчины этого мира не играют никакой роли и нужны только для того, чтобы погибнуть.

Если в первой и второй лентах серии мужчины были солдатами, защитниками, отцами, то тут они - никто, расходный материал. И даже выполнения детородных функций от них не требуется: Арни получает своего безликого сына бонусом к жене, а у “новой Сары Коннор”, которую зовут Дани Рамос, никакого ребенка и не подразумевается - она сама займет место лидера Сопротивления, вместо погибшего Джона Коннора.

Фильм можно было бы назвать “О чем говорят женщины в перерывах между схватками с роботами-убийцами”.

Терминатор и другие франшизы, убитые феминизмом.