Неоценимой заслугой Ландау является создание российской школы физиков-теоретиков. Вместе с Евгением Лифшицем им был написан не имеющий аналогов в мировой научной литературе классический курс теоретической физики. Одной из страниц третьего тома этого курса я обязан простой, но ценной для меня мыслью: когда мощные, головокружительные, малодоступные модели мироздания, порожденные интеллектом оказываются «истиной», то есть чрезвычайно близкими к реальному положению дел во Вселенной, то это говорит о том, что разум, созданный — как и прочие целые части целого — по образу и подобию Творца, естественным способом в теоретической физике воспроизводит Вселенную — по обратной функции подобия; и проблема строения мироздания формулируется как поиск своего рода гомеоморфизма, соотнесенного с этим преобразованием подобия. Иными словами: то, что разум способен создать Теорию, это и есть доказательство существования Всевышнего.

Вот чего никогда не понимал, так это упорное суждение людей о том чего они не знают совсем и более того отрицают как явление. Схима, отшельничество и т.п. это другой уровень служения. У служения много видов и форм.

Это как интересоваться, почему генералы тесты на общефизическую подготовку не проходят. У них другой уровень посвящения и у них другие задачи и проблемы.

Девчоночка дело говорит!

Чувство небезопасности

Если говорить о личных значимых взаимоотношениях с людьми, то все,чему научил меня за последние годы жизненный опыт, умещается в простой идее. Чтобы личные отношения были возможны, необходимым (правда недостаточным) является чувство безопасности рядом с человеком. Даже так: не должно быть чувства небезопасности. Его не одолеть влюбленности и страсти, и дружба здесь бессильна, и года.

Небезопасность - возможно, относительная вещь. Этого я еще не поняла. Но может статься, что просто есть такие небезопасные люди изначально. В них дух ненадежности, трикстерский выверт, может дремать годами. Эти люди не обязательно пьют или играют в азартные игры, но они создают созависимые отношения, а это ловушка, из которой только самые сильные могут выбраться.

Ты влюбляешься и встречаешь ответную влюбленность, и все это в сказочных масштабах. Страсть и восклицательные знаки по всем пунктам. Вдруг пробегает странное чувство несоответствия - так поначалу чувствуется небезопасность. Несоответствие такое маленькое, что стыдно на него обращать внимание. Например, человек высказывает какую-то совершенно нелепую идею о своих возможностях: скажем, что стоит ему захотеть, он выучит японский язык. Или скажет какой-нибудь вздор по поводу предмета, в котором он совершенно некомпетентен. Или ревнует к полной ерунде, но как-то всерьез. Или сделает какое-то двойное сообщение, и эта двойственность видна невооруженным глазом: например, это комплимент, от которого после первого лестного чувства очень неприятно становится. Главный признак созависимого общения - это чувство стыда, неотделимое от чувств обиды, неловкости и страха. Это когда хочется сказать себе: право, какие глупости, я же взрослый человек! а осадок почему-то никуда не девается. И чувство небезопасности, необъяснимое, такое "не пришей кобыле хвост" на фоне почти идиллических ежедневных разговоров и ярких страстных вспышек, постепенно наполняет сердце.

Это не кончится хорошо. До того, чтобы свихнуться окончательно, еще далеко, но это очень вероятный вариант развития сценария. Потом периоды тревоги и непонимания будут становиться продолжительнее - а перемирия все короче.

Не надо, не ходите туда. Чувство небезопасности вас не обманывает. Если вы отследили два-три-четыре звоночка, рвите когти, пока не поздно.

Это не значит, что чувство безопасности никогда не обманывает - иногда мы просто не умеем слышать сигналы.

Но все же если чему и доверять, так это:

- ясному, гибкому уму
- отсутствию аффективных проявлений, они же "безумства" (ну, речь идет не о приятных сюрпризах или горячем сексе, а о стремление "поразить воображение"
- самоиронии в разумных пределах
- способности к подлинной эмпатии
- адекватному состоянию профессиональной жизни: это когда больше вещей актуализировано в действии, чем в планах.
 
И еще, есть несколько абсолютно небезопасных вещей, которые немедленно должны настораживать:

- все виды ксенофобии
- склонность к созданию научных квази-научных теорий и любовь к конспирологической и псевдоисторической литературе
- катастрофически  непроработанные отношения с родителями (прежде всего, жгучая ненависть, даже к самым ужасным, по рассказам, людям)
- склонность к хвастовству и шапкозакидательству
- резкие смены настроений от люблюнимагу до необъяснимой мрачности
- манера "я с тобой не разговариваю", особенно если по целым дням
- фанатичное коллекционирование чего угодно
- склонность постоянно менять работу (имеется в виду постоянные переходы с одного места на другое с конфликтом)
- большое количество бывших друзей, ныне объявленных предателями

Это не означает, что такие люди безнадежны - я верю, что кто-то из них при встрече с кропотливым психотерапевтом может проработать какие-то из своих проблем и улучшить отношения с миром. Но вам, дорогие мои, лучше не связываться с ними, те, кто влип в близость с небезопасным человеком никогда не бывает счастлив по-настоящему, он в тяжком плену и поражен тоскою.

Приказ Сталина:

Офицеры и красноармейцы! Мы идем в страну противника. Каждый должен хранить самообладание, каждый должен быть храбрым. Оставшееся население на завоеванных областях, независимо от того немец ли, чех ли, поляк ли, не должно подвергаться насилию. Виновные будут наказаны по законам военного времени. На завоеванной территории не позволяются половые связи с женским полом. За насилие и изнасилования будут виновные расстреляны.
 
Приказ Жукова:

Запрещено притеснять немецкое население, грабить квартиры и сжигать дома.
 
И Конев такие приказы писал, и Рокоссовский.
И стреляли насильников, убийц и мародёров.
 
А вот в Вермахте или СС хоть кого-нибудь за жестокость хотя бы на гауптвахту посадили?

Ладно, выступлю в роли американиста. Мода щериться всем без повода пошла из страны Мальборо под влиянием старика Карнеги и бихевиористов. Под влиянием американского капитала была воспринята ослабевшей духовно после второй мировой Европой неосознанно. Типа, давайте улыбаться как американцы, будем такие же богатые. По сути - карго-культ. Повторение ритуала без понимания причин.
 
Оскал подсознательно воспринимается как оскал, если не было научения воспринимать его как выражение доброжелательности. То есть в Америке был на основе общественного договора выработан механизм социализации. У нас этот механизм пытаются ввести. Психологи в журналах, тренера на заграничных курсах для планктона. Истина такая - у нас улыбка незнакомым людям значит и выглядит совсем другое и по-другому, чем договорились считать на Западе. Этого нет в нашей культуре, традициях. В целом народ не воспринимает методички, несмотря на то, что их пропагандирует в целом Голливуд. Но даже из голливудских персонажей наш народ отбирает в любимчики тех, кто не лыбится всем подряд, см. Шварценеггер и Виллис.
 
Они сильные, им не нужно улыбаться. Ведь неискренняя улыбка без значимого повода - признак слабого, заискивающего существа.

Судьба Михаила Юрьевича Лермонтова, как известно, во многом драматична. И его юбилейные годовщины также оборачивались мировыми драмами. В 1914 году, в 100-летие со дня рождения поэта, началась Первая мировая война, в 1941-м, в 100-летие со дня его гибели, - Вторая мировая. Мистика? Премьера драмы Лермонтова «Маскарад» состоялась в феврале 1917 года, за которой последовали февральская революция и начало развала России. В 1941 году премьера этой же драмы пришлась на 22 июня - день начала Великой Отечественной войны. На этом драматические события, совпадающие с именными датами поэта, не закончились. В 1991-м, в год 150-летия поэта, свершился путч, вызвавший величайшую катастрофу - развал СССР. Снова мистика. Следим за событиями дальше…

Надеть!

Он говорит: «А вот ещё история, как раз про девяностые годы. Я думаю, что девяностые годы это такой бренд, вроде ковбоев на Диком Западе. Модно сейчас про них вспоминать — то, как мы были хороши, и даже с некоторыми деталями бандитского шика. Про девяностые любят вспоминать те, кто тогда был молод, у кого кровь кипела, а пиписька, не висела уныло, а, как заметил американский писатель Миллер, была похожа на кусок свинца с крыльями. Кто тогда был постарше, вспоминают это не очень радостно, а уж те, кто ещё старше — вовсе не вспоминают. Не вспоминают от того, что просто перемёрли. Уж больно девяностые ускорили этот процесс — безо всякой красивой пальбы из револьверов. Но, впрочем, и на Диком Западе было вовсе не так, как в кино. Не кольты, а дробовики, не романтика, а антисанитария.
Но это я отвлёкся. Вот вам музыкальная история, которую мне поведал один питерский человек.
Жил-был певец, историю жизни которого рассказал человечеству всё тот же наш товарищ, о котором я говорил в прошлый раз. Этот певец взял у бандитов десять тысяч иностранных денег, потратил их на что-то бессмысленное — на что и сам не помнил. Помнил только, что сшил себе голубой пиджак с люрексом.
Но время длилось, и он, наконец, понял, что отдать долги не в силах. Тогда певец решил переметнуться к другому знаменитому человеку. Мирзоеву — назовём его так, потому как имена, фамилии, а также структура акцента в этой истории совершенно неважны.
К певцу пришли за деньгами, и он ответил, что все вопросы переведены на Мирзоева.
Что ж, бывало и такое. Тогда кредиторы пришли к Мирзоеву. Они немного трусили, но дело их было правое.
— Сколько он вам должен? — первым делом спросил Мирзоев, да так, будто не знал этого раньше.
Те ответили, что десять тысяч.
— Шамиль, мальчик мой, — сказал Мирзоев, — открой сейф.
Здоровенный громила открыл сейф, и всем стало видно, что он до отказа забит зелёными американскими деньгами. Люди, пришедшие за этими деньгами, невольно привстали со стульев и протянули свои ручонки к своему и чужому богатству.
— Слушай, подожди, да? — остановил их Мирзоев.
Кредиторы замерли. Их руки зависли бессмысленно, как гипсовые конечности садово-парковых пионеров.
Обращаясь к старшему из гостей, Мирзоев произнёс:
— Подожди, я сейчас тебе один история расскажу. Вот у тебя, скажем, был женщина. Ты его в ресторан водил, торт покупал, мороженое ей покупа-а-ал, шубу покупа-а-л… Вы год жили счастливо, потом он от тебя ушёл. Ушёл к уважаемый человек. Может такое быть, да?
Кредиторы с глухим стуком закивали головами, роняя их на грудь.
— Так вот. Женщина ушёл к уважаемый человек. И ты приходишь к нему и говоришь: «Я с этой женщиной год жил, мороженое ей покупа-а-ал, шубу покупа-а-ал, вот тебе, уважаемый человек, чек из магазина раз, чек из магазина два, вот тебе ещё чек. Заплати мне? Да? Ты, конечно, прав будешь… Но ведь уважаемый человек потом об этом людям расскажет.
Мирзоев откинулся в кресле, и, помолчав, продолжил:
— Я, конечно, могу отдать тебе эти деньги. Я пилевал на эти деньги. Но меня могут спросить, зачем вы ко мне приходили. А я ведь уважаемый человек, потому что я не вру. Я скажу, зачем вы приходили и скажу, что дал вам денег.
А вы знаете, кто такой артист. Ведь артист — он кто? Он как женщина, да. Купил себе платье — и пляшет, радуется. Артист купил себе пиджак — и тоже пляшет, радуется. Он чисто женщина, понимаешь?
Гости уже были не рады, что пришли, они сидели на чёрной коже стульев как на сковородках. Они обливались потом и порывались покинуть Мирзоева, но тот остановил их жестом.
— Ты, конечно, можешь взять эти деньги, да… Только вот представь, сидишь ты в кабаке, с друзьями, сидишь и видишь этот артист в телевизор. И ты друзьям говоришь: «Видишь этот голубой пиджак? Это я ему купил!». И гордишься — потому что ты уважаемый человек. А вы, конечно, правы… Конечно, правы, когда хотите денег...
А они, эти деньги, уже выложены на стол грудой резаной бумаги. Хозяин делает над ними несколько широких пассов, будто фокусник на манеже. И зелёная бумага пугает гостей не хуже, чем огненные кольца — тигров.
— Да, вы правы, вы правы. Эти деньги — ваши. Но подумайте сначала…
Кредиторам не надо было думать, они, уронив пару стульев, оттянув толстыми пальцами цепочки на отсутствующих шеях, покинули кабинет.
После того, как эта история была рассказана, к нам подошёл музыкант Балабанов и сказал:
— Надеюсь, вы понимаете, что это враньё?
— Ну да, — отвечали мы ему.
— Враньё, враньё, — продолжил серьёзный человек Балабанов. — Я их всех знал. Пиджак был совсем не голубой…»

Я знал человека, который рассказывал про свое столкновение с миром духов. Человек не склонен к религии (скорее наоборот), но вот столкнулся на пару с женой - даже в дурку загремел, из-за того что по глупости начал окружающим рассказывать. К наркотикам никакого отношения не имело, как-то завязано на беременность жены, по его словам.
 
Если кратко: в них поочередно вселялся "дух" - резкая смена поведения человека. Нужно было спросить имя человека и дату рождения - тогда отпускало. Т.е. бывают такие ситуации когда разум пасует - ему не за что зацепиться и он начинает паниковать. Как раз с такими состояниями дон Хуан и работал - нагвалем. Насколько я понимаю о чем речь в книжке. В любом случае - яростные эксперименты над собой в этой области ведут в дурку.