Мне свойственна эта вот широта!

Если бы Высоцкий был жив сегодня (1 часть)

Опыт альтернативной биографии до 2023 года

Очередной юбилей Высоцкого снова всколыхнул нашу культурную память. Из телевизора, радио, интернета зазвучали его песни, застрекотали репортажи из музеев и выставок, прошелестели газетные публикации. Споров вокруг этой яркой и мощной фигуры как будто меньше, а мнения как будто единодушнее. И всё же один вопрос, стоящий особняком, остаётся неотвеченным. А как бы Владимир Семёнович смотрел на современные события? На военные действия на Донбассе и Украине? Что бы сказал на этот счёт? Что бы сделал, как поступил? И, главное, о чём бы пел?

На последний вопрос отвечать не возьмусь – новых стихов «под Высоцкого» сочинять не стану, хотя, возможно, обозначу тему некоторых из них. А на центральный вопрос, как Владимир Высоцкий отнёсся бы к нынешним военным и политическим событиям, готов, если не ответить, то хотя бы предположить. Выдвинуть гипотезу. Я не «высоцковед» – и священных запретов в этой теме не придерживаюсь. Но постараюсь держаться критического реализма. За одним научно-фантастическим исключением: нам придётся вообразить, что Владимир Семёнович либо дожил до наших дней, либо внезапно ожил, то есть воскрес. Настаиваю на том, что это два разных варианта Высоцкого, и у этих двух Высоцких оценки сегодняшней реальности отличались бы.

Итак, предположим самое трудное в судьбе 42-летнего барда и актёра легендарной Таганки. Жарким июлем 1980 года Высоцкий остаётся жив, и, в конце концов, вылечивается от своих пагубных зависимостей, возможно, не полностью, но достаточно для того, чтобы с ясным сознанием и твёрдой памятью прожить ещё столько же, и даже чуточку больше. Четыре десятка лет нашей истории, наполненные бурными, чрезвычайными, а иногда катастрофическими событиями. Как повёл бы себя Высоцкий на каждом историческом этапе?

В первую половину 80-х годов, полагаю, Высоцкий оставался таким же, знакомым всем нам Высоцким. Он, по-видимому, успел бы попробовать себя в кинорежиссуре – и экранизировал на Одесской киностудии, как и мечтал о том ранее, повесть Козачинского «Зелёный фургон». Так в четвёртый раз в своей кинематографической судьбе он погрузился бы в материал Гражданской войны – запомним это! – после фильмов «Служили два товарища», «Интервенция» и «Опасные гастроли», но уже не с помощью ведомой актёрской профессии, а как режиссёр-постановщик. Человек, от которого в фильме зависит всё, и который должен на всё, касательно темы фильма, дать ответ. Зная щепетильность Высоцкого в отношении своего творчества, как на сцене, так и на экране, а тем более – в поэзии, подчеркнём: он постарался бы расставить все точки над i.

Переход Высоцкого в новое качество, на «роль» режиссёра, открыло бы перед ним новые возможности и, скорее всего, изменило бы к нему отношение властей. Режиссёр – не одинокий волк, а человек, вписанный в сложный механизм управления, в систему взаимной ответственности (во всяком случае, если говорить о советской киноиндустрии). С учётом того, что сыгранный им капитан милиции Жеглов в сериале «Место встречи изменить нельзя» пришёлся по душе высоким чинам в МВД, да и рядовым сотрудникам, Высоцкий упрочил бы своё официальное признание.

Восьмидесятые годы – десятилетие войны в Афганистане. К контингенту советских войск министерство обороны регулярно отправляет бригады артистов, нередко звёзд первой величины… Собственно, со времени тех концертов многие узнали барда Александра Розенбаума. Не уклонился бы от такого предложения и Высоцкий, даже если бы считал ввод войск ошибкой (и даже если бы Марина Влади и французские друзья отговаривали его). Какие бы песни он там пел, какие написал под впечатлением поездок, насколько рифмовались бы они с его песнями о Великой Отечественной – можем гадать, но, полагаю, увидеть всё своими глазами Высоцкий не отказался бы.

Не сомневаюсь, что приход Горбачёва к власти и начало Перестройки Высоцкий принял бы с воодушевлением – как и значительная часть советских людей (пожалуй, и большинство). Владимир Семёнович обязательно написал бы что-нибудь на злобу дня, какие-нибудь шуточно-сатирические песни, и как человек свободолюбивый приветствовал бы провозглашённую гласность. Но вот, чем дальше, уверен, тем больше скепсиса возникало бы у него. Примкнул бы он к какому-либо политическому лагерю? Здесь у меня большие сомнения. По натуре человек он был независимый, вольный, и сто раз отмерил бы, прежде чем отрезать. Диссидентом в брежневское время не был, антиправительственных стихов не писал. Многие его социально-критические произведения строятся в форме субъективного монолога – лагерника-зека, фронтовика, заводского рабочего, пьяницы, пациента психбольницы и т.д. Высоцкий любил эту форму как актёр-исполнитель, и не мог не понимать, что в чужом надрывном признании хоть и развёртывается правда, часто неказистая и неприглядная, но эта правда субъективная, диктуется личным опытом и искажена личными предубеждениями. Высоцкий мыслил не просто как художник, он постигал происходящее как драматург, как актёр, который вживается в образ своего героя, осмысляет его взлёты и падения, широту его души и ограниченность кругозора.

Осторожно предположу, что творческая эволюция Высоцкого увлекла бы его в ту же сторону, что и Пушкина в последние годы жизни – в направлении историзма. Напомню, что после «Капитанской дочки» Пушкин взялся за сочинение «Истории Пугачёвского бунта». А подобного рода творческая эволюция предполагает историческое осмысление текущих событий и осознание узости сиюминутной оценки.

Если бы с фильмом «Зелёный фургон» у Высоцкого всё получилось, он вскорости взялся бы за новый кинопроект. Не исключаю, что на историческую тему. И тут подоспел бы 5-й съезд кинематографистов, на котором бунтари-революционеры решили судьбу советского кино, приговорив его к разрушительным экспериментам. Вряд ли начинающий кинорежиссёр Высоцкий сумел бы значимо поучаствовать в этой межклановой борьбе. Хотя наверняка «прорабы перестройки» упрашивали бы его выступить с трибуны.

Дальнейшие шаги в судьбе Высоцкого предсказывать трудней. Не только из-за нарастающего водоворота перестроичных событий, в которые мог быть вовлечён Владимир Семёнович, но и из-за общественного веса его личности. На протекание и исход тех или иных событий Высоцкий мог оказать существенное влияние. Известно, что в периоды общественно-политической турбулентности роль личности в истории возрастает.

На отъезд за границу Юрия Любимова, режиссёра и худрука «Таганки», в начале 80-х Высоцкий вряд ли сумел бы повлиять (Любимов был властным человеком и подчинялся только своей планиде). Впрочем, как и на лишение Любимова гражданства. Возвращение Юрия Любимова и дальнейший раскол театра, полагаю, были неизбежны. То была логика перестроичного времени – раскол, распад, размежевание. Перед этой логикой не устоял ни МХАТ, ни СССР, ни Союз писателей и много чего ещё.

К слову, Союз писателей ещё до раскола успел бы принять в свои ряды Высоцкого. У поэтов-шестидесятников (Евтушенко, Вознесенского, Ахмадулиной и других) внезапно открылись бы глаза на Владимира Высоцкого как на профессионального поэта. И уже многие его коллеги смотрели бы на Высоцкого как на свадебного генерала. В конце 80-х Высоцкий нарасхват: концерты, интервью, приглашения на кинороли от режиссёров, в том числе бичующих советский строй… (Представьте, если бы роль, которую исполнил Валерий Приёмыхов в фильме А. Прошкина «Холодное лето 53-го», досталась бы Высоцкому.) Открылись шлюзы гласности: чернуха, критиканство, ёрничество, эстетские выверты начинают заполнять отечественный экран.

Снял бы Станислав Говорухин продолжение сериала «Место встречи изменить нельзя»? Зрители – за, телевизионное руководство тоже. Согласился бы Высоцкий второй раз войти в ту же реку, вернуться к образу Жеглова? Соблазн велик. Братья Вайнеры подсуетились бы и сочинили бы сценарий в духе перестроичного времени и разоблачения сталинизма. Например: действие разворачивается спустя 8-10 лет после событий первых серий (столько же лет прошло после их съёмок – с 1979 по 1989 гг.). На дворе 1953 год, смерть Сталина, схватка за власть. Своей принципиальностью Шарапов переходит дорогу высокопоставленному чину и его арестовывают. Жеглов мечется между служебным долгом, лояльностью начальству и необходимостью помочь товарищу (хотя отношения между ними натянутые). Вышел по бериевской амнистии на свободу кто-то из банды «Чёрная кошка» и решает мстить: в конце Жеглов погибает.

Представьте сериал, подобный тому, что снимали уже в 21 веке на российском ТВ а-ля «Место встречи», только созданный крепкой режиссурой Говорухина, без чрезмерной клюквы и с харизмой Высоцкого. Подвигом было бы отказаться от столь заманчивого предложения. Представляю, какие бы споры разворачивались вокруг этого продолжения сегодня!

После аварии на Чернобыльской АЭС Высоцкий навещает ликвидаторов, чтобы поддержать их. Приезжает в Спитак после землетрясения. Пробует мирить творческую интеллигенцию разных союзных республик, вцепившихся вдруг в межнациональных конфликтах. Но чувствует – не по силам. Какие-то глубинные процессы пришли в движение. С отчаяния он прибегает к главному своему оружию – к стихам. Сочиняет песни отчаяния. Сколь велико было бы воздействие его песен-призывов? И вообще, как в этой ситуации сохранить внутренне равновесие, независимую позицию, здоровье, собственно говоря – жизнь? Не сорваться «уколоться и забыться», не получить ещё один инфаркт?

В большую политику Высоцкий не полез бы. Не стал бы баллотироваться в народные депутаты, в отличие от поэта-трибуна Евгения Евтушенко, вечно ходившего в искрящихся пиджаках и пёстрых рубашках. Хотя зазывалы усердствовали бы, обхаживали бы Высоцкого, но он неизменно отвечал бы: слишком много жизненных сил посвящено творчеству. Из «Таганки» Владимир Семёнович ушёл бы. И совместно с Говорухиным учредил бы студию «Вертикаль». Высоцкий начинает осваивает стезю продюсера.

В начале 1990-х отечественная киноиндустрия и прокат разваливаются, деньги на проекты приходится добывать с трудом. Даже Высоцкому. Его режиссёрские проекты буксуют. Он решает по совету Марины Влади и французских друзей снять один-два фильма в Европе, где оказывается легче найти финансирование под Высоцкого. И главное – подальше от суеты. Накануне августовских событий 1991 года он уезжает во Францию и погружается в работу. Возможно, что-нибудь из русской классики – Чехов, Достоевский? А, может, пьеса Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак»?

Когда-то Эльдар Рязанов мечтал экранизировать эту пьесу с Высоцким в главной роли. Мечта осуществилась бы, например, в формате совместной продукции с французами. Так Высоцкий перебегает дорогу Жану-Полю Бельмондо, который в главной роли видел себя.

Даже если снятые им в Европе фильмы не имеют большого успеха, на Западе его замечают как харизматичного русского актёра. Хорошие русские пока ещё в моде. Поступают предложения из Голливуда. Спрос на Высоцкого, может быть, и не повышенный, но есть из чего выбрать. С художником Шемякиным, живущим в Париже, они задумывают несколько оригинальных проектов.

ГКЧП ненадолго вырывает его из благополучной европейской жизни. Он приезжает в Москву на несколько дней, чтобы в кульминационный момент истории быть вместе со страной, пообщаться с друзьями, узнать, кто чем дышит. Перед вылетом он даёт интервью французской прессе: «Конечно, слежу за событиями на родине, но последние месяцы был слишком погружен в работу, поэтому знаком с ними поверхностно». Члены ГКЧП доверия у него не вызывают. «Чего ждать от Ельцина? Посмотрим. Он популярен больше, чем Горбачёв, у него кредит народного доверия. Желаю моей стране поскорее выбраться из кризиса».

Победившие российские власти видят в Высоцком союзника и зовут его устроить большой митинг-концерт на Васильевском спуске. Владимир Семёнович деликатно отказывается от роли трибуна и соглашается на вариант с Кремлёвским Дворцом съездов. Концерт проходит в формате «дружеской встречи». В своём выступлении Высоцкий мало говорит о политике, больше рассуждает о жизни во Франции, как там устроен быт, как работает экономика: «Нам бы так! Но я оптимист. Верю, что всё устроится, если приложим силы». «Вижу одну серьёзную опасность, – добавляет в конце Высоцкий. – Разобщённость».

Прямая трансляция по первой, пока ещё общесоюзной программе. Новая власть (притом, что формально старая ещё не ушла) стремится максимально сблизиться с народным любимцем, придумывает мероприятия с участием Высоцкого, приглашает на закрытые встречи с младореформаторами. Уходящий президент Горбачёв напоследок присваивает Высоцкому звание народного артиста СССР – он в одном списке вместе с Олегом Янковским и Аллой Пугачёвой.

Высоцкий уклоняется как может от близкого знакомства с власть предержащими. Вместо нескольких дней задерживается на несколько недель, но потом, всё же, под предлогом, что «зарубежные контракты никто не отменял», летит обратно в Европу. Советский Союз прекращает своё существование как геополитическая реальность. Народы бывшего СССР и Высоцкий в ожидании, что будет дальше. Мираж будущего слишком неопределённый.

Если бы Высоцкий был жив сегодня - 2 часть

Опыт альтернативной биографии до 2023 г. Часть 2. "Лихие девяностые". (См. 1 часть по ссылке). Все совпадения случайны

На пару лет Владимир Семёнович впрягается в работу за рубежом. Иногда прилетает в Россию, чтобы повидаться с родителями и друзьями, выступить с концертом. В период «шоковой терапии» активно помогает своему бывшему театру на Таганке и друзьям-артистам. Высоцкий пробует осмыслить новую общественную ситуацию, в его голове вызревают планы. Снять фильм в России? Если найдутся деньги. О чём? Масштабное высказывание про сегодняшний день на историческом материале? Камерная история? Вместе с Говорухиным они пишут несколько сценариев.

Ещё один кризисный, 1993 год, застаёт Высоцкого в Париже. В Москве противостояние президента Ельцина и Верховного Совета. Неудавшийся штурм телецентра в Останкино. Актриса Лия Ахеджакова в прямом эфире кричит: «Раздавите гадину!» Ельцин из танков расстреливает здание парламента. Российские репортёры домогаются до мнения Высоцкого, который высказывается в примирительном духе: «Нам всем надо поостыть. Не дай бог гражданская война». Многие ждут от него актуального высказывания в художественной форме.

Он прибегает к излюбленному приёму субъективного монолога, но на сей раз в его песне два героя с прямо противоположными взглядами. Каждый прав по-своему и никто не прав до конца. Высоцкий долго раздумывает, строить ли сюжет песни на современных реалиях или обратиться к исторической метафоре, например, на основе революции 1917 г. и гражданской войны или войны Белой и Алой розы в средневековой Англии. Много исчеркано черновиков – в конце концов, Высоцкий сочиняет нечто вневременное, песню-поединок, что «всё не так». Песню крутят некоторые радиостанции, но на российском телевидении она не выходит. Слишком неудобные вопросы в ней поднимаются. Журналист ещё не закрытой газеты «Советская Россия» подлавливает Высоцкого на вопросе о современной цензуре, Высоцкий саркастически отвечает: «Ну вы же слышали эту песню, значит всё в порядке».

В 1994 году Владимир Семёнович возвращается в Россию, ему за пятьдесят. Активен, деятелен. Как говорил Мюллер в «17 мгновениях весны»: возраст расцвета политика. Но в политику Высоцкий не желает. Всё как-то искривлено, сомнительно. Он понимает, что время требует от него занять более ясную общественную позицию. На каком поприще? Высоцкий выбирает (собственно, а что тут выбирать?) помощь своим коллегам и другим работникам культуры, попавшим в сложную жизненную ситуацию – особенно в бывших союзных республиках. Помогает с переездом в Россию. Здесь следует задать вопрос: стал бы Высоцкий на этом историческом отрезке некоей консолидирующей силой? Хотя бы среди части творческой интеллигенции? Высоцкий харизматичен и финансово независим, но отказывается встраиваться в систему, поэтому его возможности влиять на общество, на политическую деятельность ограничены.

Вместе с сыном Станислава Говорухина, Сергеем, военным репортёром и режиссёром-документалистом, Высоцкий время от времени посещает горячие точки, расположенные на территории бывшего СССР. Воочию убеждается, что война это, прежде всего, большая беда. Правда, и дистиллированный пацифизм ему претит. Он ясно видит, что у конфликтов собственные корни и питательная среда. И решать конфликт иной раз приходится кровавыми средствами. Да и решение ли это? В декабре 1994 года президент Ельцин начинает первую чеченскую кампанию. Ведётся она сложно, с серьёзными потерями, армия не готова к такого рода операциям – не говоря уже о российском обществе. Активная творческая интеллигенция взывает к Высоцкому, надеясь перетянуть его на свою сторону «против войны».

Высоцкий продолжает жить на два дома. Марина Влади предпочитает оставаться во Франции, к тому же в Европе у Высоцкого ещё случаются культурные проекты. На пресс-конференции в Париже западная пресса пытается дожать Высоцкого насчёт его отношения к чеченской войне. Поначалу он уходит от прямых ответов: «Мой французский продюсер советовал не говорить в этот вечер о политике, а только об искусстве и прекрасных дамах». Но в финале, когда его допекли, заявляет: «Вы, наверное, думаете, что поэту легче других рассуждать о жизни и смерти, о политике и войне. Перед поэтом только чистый лист бумаги. И ответственен он только перед читателем… И ответы ему на все вопросы спускает с небес Господь Бог. Уверяю, вы ошибаетесь. Я также полон сомнений, как любой другой человек. И могу сказать только одно. Как всё исправить – волшебных рецептов не существует». После этих слов медовый месяц между русским поэтом Высоцким и Западом завершается окончательно.

В середине 90-х телевизионная индустрия России активно развивается за счёт притока рекламных денег. Телеканалы обращаются к амбициозным проектам. Параллельно с Сергеем Жигуновым (а, может, и совместно с ним) Высоцкий задумывает и осуществляет свой многосерийный проект. Исторический сериал? Может быть, экранизация романа Булгакова «Мастер и Маргарита»? Когда-то на Таганке Любимов ставил свою версию. Сериал Высоцкого приковывает большое внимание, но у него противоречивый успех. Недовольные ворчат, что лучше бы Высоцкий сочинял песни и не лез в кинорежиссуру.

Так явочным порядком Высоцкий входит в «касту» привилегированных отечественных кинорежиссёров. С больших – и спрос большой. Перед президентской гонкой 1996 года к Владимиру Семёновичу тянутся ходоки. Писатель-сатирик Михаил Жванецкий и Татьяна Юмашева навещают Высоцкого на даче, дабы склонить в поддержку второго президентского срока Ельцина. «Нет, ребяты-демократы, только чай!» Чаем всё и ограничивается. Станислав Говорухин предлагает Володе поддержать генерала Лебедя. Тут личных симпатий больше. Но и с Лебедем не получается (как известно, Ельцин выбил своего потенциального конкурента, предложив тому должность Секретаря Совета безопасности России).

В «лихие девяностые» ищут дружбы с Высоцким российские олигархи. Если не дружбы, то хотя бы сделать так, чтобы он уделял им чуть больше внимания (ходил бы на их корпоративы и презентации) – так в глазах общества они упрочили бы свою власть денег. Но по большому счёту ничего Высоцкому от них не надо – ни телеканала, ни театра. Да и сами они как личности не шибко ему симпатичные. Тем не менее, шапочно он с ними знаком, пересекается в московской тусовке. Про их образ жизни и амбиции наслышан. Отсюда шуточные песни про купцов, ухвативших бога за бороду. Преступные авторитеты настырнее. Припоминают Высоцкому его блатные песни. А он кается перед публикой: «Грешен был. Чересчур увлекался этой темой по молодости». Но продолжает исполнять лучшие из них.

Вторая половина 90-х поначалу дарит надежду, что жизнь в стране устаканивается. В Хасавьюрте заключён мир с республикой Ичкерией. Экономика освоила рыночные механизмы, правда, с большими перекосами и потерями. Изнутри зажиточной Москвы проблемы периферии не слишком бросаются в глаза. Накануне 60-летия Высоцкого указом президента Ельцина он награждён орденом «За заслуги перед Отечеством» III степени, а мэр Москвы Юрий Лужков дарит юбиляру здание под творческий центр. Высоцкий (вместе с приглашённым театральным режиссёром) ставит на новой сцене мюзикл на тему перипетий ХХ века – в основе спектакля песни Высоцкого (приглашаются молодые артисты).

Этой постановкой Владимир Семёнович высказывается о советском периоде – сложном, противоречивом, имевшем достижения и провалы. «Свой мюзикл Высоцкий выстроил посредством многомерного зрения, - пишет театровед Марина Тимашева в рецензии «Коммерсанта». – У каждого события – свой голос. Каждый герой олицетворяет одну из граней двадцатого столетия. Пожалуй, это главное творческое и драматургическое достижение нашего барда». Пресса разных политических лагерей единодушна: постановка удалась, - но делает акцент на разное. «Новая газета» подчёркивает идею страдания и напрасных жертв советского режима. Газета «Завтра» видит главный смысл в идее стойкости советского человека. На короткий исторический миг Высоцкий снова объединил общество. Даже шоу-бизнес получает что-то от Высоцкого. Владимир Семёнович мелькает в новогоднем телепроекте Константина Эрнста «Старые песни о главном»: небольшое камео с шуточной песней «У телевизора» - несколько куплетов поёт Высоцкий, несколько – Леонид Агутин.

Во второй половине 90-х годов в общественном мнении России закрепляется убеждение, что плохой мир лучше доброй ссоры. Не до конца веря этой истине, Высоцкий соглашается на неё. Пережив череду потрясений, общество жаждало спокойствия и стабильности. Экономический дефолт 1998 года и сотрясающие Россию теракты доказывали, что жизнь ещё далека от умиротворения. Натовские бомбардировки Югославии вызвали в российском обществе шок и активное их неприятие. Сербы-братушки взывают к правительству и народу России за поддержкой, личное послание режиссёр Эмир Кустурица направляет Высоцкому. В ответ Владимир Семёнович, подняв старые связи во Франции, даёт интервью одной из бульварных парижских газет (ведущие газеты отказались печатать его): «А, может, вместо бомб и ракет по городам лучше решить дело миром?» Интервью Высоцкого во Франции остаётся незамеченным, зато оно на ура принимается в России.

Вторжение ичкерийских боевиков в Дагестан и теракты осенью 1999 года рушат остатки иллюзии о том, что «плохой мир лучше доброй ссоры». Общество склоняется к жёстким ответным действиям. Намечается вторая чеченская война. Накануне нового 2000 года Борис Ельцин уходит с поста президента, оставляя преемником Владимира Путина. Режиссёр Станислав Говорухин выдвигает свою кандидатуру на предстоящих президентских выборах. Высоцкий, не без иронии, соглашается выступить в роли доверенного лица. Народ сочувствует их творческому тандему, но не особо верит в них как в политиков (и получают от силы 2%). Гонку выигрывает Путин.

После неудачного похода во власть Высоцкий решает сосредоточиться на творчестве: артисту уже за шестьдесят и терять драгоценные годы преступно. Его по-прежнему привлекает жанр мюзикла. В Москве расцвет масштабных музыкальных постановок, но все они перепевки американских мюзиклов. Высоцкий ставит спектакль вместе с командой единомышленников (с Алексеем Иващенко и Георгием Васильевым) на отечественном материале – в основе повесть Вениамина Каверина «Два капитана». Высоцкий делает музыкальный спектакль про мужество и испытания, про предательство и героев. Мюзикл называется «Норд-Ост». Снова большой зрительский успех.

Но от политики и войны не укрыться в благополучной Москве. В октябре 2002 года чеченские террористы выбирают для захвата именно этот спектакль и именно этот театр. «Мы специально выбрали русский мюзикл», - сообщают они заложникам. В момент захвата здания Высоцкий отсутствует по чистой случайности. Показ спектакля не премьерный, в присутствии худрука нет необходимости. Высоцкий в телецентре Останкино даёт интервью о дальнейших планах театра. Весть о теракте застаёт его в прямом эфире. Он мчится к театру. Вместе с Сергеем Говорухиным (сыном Станислава Говорухина) и Иосифом Кобзоном ему удаётся по договорённости с террористами пронести в помещение театра воду и медикаменты, вывести десятки заложников – больных, беременных женщин, детей… При повторном визите Высоцкий остаётся в театральном зале вместе со своими артистами и зрителями.

Ему удаётся добиться некоторых послаблений для быта заложников. Но на большее террористы не идут: «Наши требования – вывод войск из Чечни». Присутствие Владимира Высоцкого в числе заложников заставляет специальные службы с большей предусмотрительностью отнестись к планированию операции и мерам по спасению заложников. По итогам штурма и применения усыпляющего газа гибнут единицы (террористы, понятное дело, ликвидированы). Высоцкий вместе с бывшими заложниками попадает в больницу – впереди долгая реабилитация.

Кремль хочет наградить Высоцкого Орденом мужества, но Владимир Семёнович возражает: «И почище меня были герои». В результате он получает орден «За заслуги перед Отечеством» II степени в день своего 65-летия. Вторая половина нулевых годов отмечена ускоренным восстановлением города Грозный. В Чеченской республике установился мир – она теперь полноправный субъект Российской Федерации. Президентом Чечни становится Рамзан Кадыров, для которого Высоцкий – самый дорогой гость на свете.

Александр СЕДОВ

Продолжение следует... в нескольких частях

Секретный Инсайдер

Слово в слово Путин повторил то что мы и сказали.

Выводы из выступления В.В. Путина:

„Когда неприятель делает ошибку, не следует ему мешать. Это невежливо.“

Наполеон Б.

Они точно сделали ошибку. Теперь Путин пойдёт до конца.