Могу выслать!

было бы замечательно
почта в эЛэСе

- По автору пробовал? Там Капеллан, если я правильно помню, входит в какую-то серию.

Ага. Только Флибуста через Тор пока не открывается. Попробую через час. Такое у них бывает!

спасибо!

ЛЁХА АНДРЕЕВ.

"Книжный антивирус, или Как не читать мусорную литературу"

Выражение «не читал, но осуждаю» обычно употребляется в литературной среде с иронией – мол, так делать нехорошо. Ещё яснее эта идея выражена в поговорке «давайте обсуждать вкус говна с теми, кто его ел». Или там было про устриц? В общем, считается неправильным оценивать книгу до того, как ты её прочёл. Поэтому я очень сочувствую Вадиму Чекунову и его соратникам по «Альтерлиту», которые вынуждены употреблять килограммы плохих книг, чтобы после – и только после – написать разгромную критику на эти кирпичи.

А у нас в кибер-безопасности всё иначе. Здесь назвать какой-то файл «заразой» ещё до чтения – это значит продемонстрировать очень хорошую, проактивную защиту, которая распознала вирус до того, как он успел нагадить. Ведь если зараза уже запустилась в вашей системе – поздно пить боржоми. Поэтому миллионы рублей, долларов и юаней вкладываются сейчас в технологии безопасности, которые работают именно по принципу «не читал, но осуждаю». И я решил поделиться такими технологиями гигиены с гражданами, у которых нет желания наедаться тухлыми устрицами современной кириллической литературы.

(1) Диагноз по названию

Возможно, где-то существуют люди, которые купят книгу под названием «Каждому своё – 4». Но это точно не я. У меня есть ряд простых эвристик, которые помогают фильтровать книги уже на уровне названий. Думаю, вы сами легко догадаетесь, какое правило сработало в случае «Каждому своё – 4».

Поэтому я сразу перейду к другому правилу, которое имеет забавный аналог в кибер-безопасности: «файлы с двойным расширением». Представьте, что вам присылают как бы музыкальный файл под названием Music.mp3. Но при ближайшем рассмотрении оказывается, что полное название файла — Music.mp3.EXE. То есть это не музыка, а вирусная программа.

Возвращаясь к литературе – нет смысла открывать книгу, в названии которой перемешаны языки и алфавиты. «Духless», «КайноZoй», «Как тебе такое, Iron Mask?» и так далее. Подобных книг всё больше в последнее время, что отражает рост числа писателей с покорёженными мозгами. Или, используя более толерантный язык: «ментально-неопределившихся писателей с двойным расширением». Хотя мне в таких случаях скорее представляются гопники 90-х, которые гордились надписями Abibas на своих растянутых трениках.

Кстати, этот признак работает даже в рамках одного автора. Неплохие книги Пелевина назывались «Синий фонарь» и «Жизнь насекомых». Нормальный русский язык, да? Но потом пионера понесло в мусор, о чём он честно сообщал через названия своих новых книг: «Penetration Ж», «Ампер Volt», «Бельведер Apollo» и так далее. Всё это не стоит читать, как бы предупреждает нас сам Пелевин.

Ну и чтоб два раза не вставать на жало раздвоенного языка, добавлю, что фильтрацию писателей по этому признаку можно применять не только на основе названий книг. Как-то зашёл я в фейсбук писателя Николая Кононова, дважды финалиста конкурса риноларингологов «Нос». И читая первый попавшийся пост Николая, я сразу споткнулся о выражение «человек долго всех менсплейнит». Причём это был не единичный такой момент. С каждой строчкой язык орков продолжал сгущаться на экране, словно тёмный лес за спиной гоблинской принцессы Голодрели. Я увидел, что писатель Николай гневно осуждает какое-то «гейткиперство». Да и его комментаторы не отстают в шаманских заклинаниях. Один говорит в ответ «ты тоже кэнселишь», а другого расстраивает «обильное использование неймдропинга» и даже «аутколлинг из-за харассмента». Третий же собеседник вообще видит кругом «газлайтинг». Причём значительная часть обсуждающих - тоже писатели, журналисты или редакторы.

Конечно, у меня сразу включилась лампочка гигиенического контроля, и я спешно покинул конвейерную ленту этого быдлосервиса, по которой уже неслись ко мне «дети-зеты», «лутеры» и прочие «гендербендеры» из подземелий цифрового Мордора, где хипстеров перековывают в лобстеров. Но всех этих писателей я запомнил. Чтобы не читать их книги.

(2) Диагноз по источнику

Даже не запуская подозрительный файл, можно получить некоторую ценную информацию о нём «снаружи». Кем он подписан, из чего примерно состоит. В случае книжек эту роль мета-данных играют аннотации и рецензии. Конечно, они могут врать. Но если читать их с правильной установкой, можно многое узнать даже из фальшиво-хвалебной рецензии. Надо просто задаться двумя чёткими вопросами: (А) что представляет собой автор? (Б) о чём его книга?

Если вы сопоставите ответы на эти два вопроса и почувствуете явную нестыковку – да, эту книгу лучше не читать.

Именно таким способом я открыл, что значительная часть издающихся сейчас книг о воспитании детей написаны иностранными женщинами, у которых либо вообще не было детей (Жан Ледлофф), либо их отношения с собственным ребёнком были очень странными (Мария Монтессори). И эти люди учат нас, как правильно ковырять в носу?

Но вернёмся к местным баранам. Для примера возьмём одну из множества хвалебных рецензий Галины Юзефович на книгу Алексея Поляринова «Риф». Игнорируем все оценочные эпитеты и соберем факты по двум вышезаданным вопросам. Получаем, что (А) Поляринов – начинающий компилятор, причём худшего вида: этот вид компилятора вылупляется из личинки-переводчика, то есть продолжает делать то, что делал раньше (пересказывать зарубежные книги), но теперь он подписывает это своей фамилией, а самым гнусным персонажам даёт русские имена. (Б) В книге Поляринова все главные герои — женщины, которые очень страдают: одна от суровой секты, другая от сурового русского мужика-специалиста по Микронезии, третья от сурового прошлого в Заполярье.

Теперь столкнём лбами (А) и (Б), и зададимся вопросом: может ли юный ботан мужского пола всерьёз постичь психологию сразу трёх разных женщин и стать вдруг таким опытным вагинострадальцем, который одной нежной (рукой) побеждает секты, другой (нежной) – этнографию Микронезии, а третьей – заполярную темноту?

Конечно, ничего такого не получится от копирования чужих книжек на икеевском диване. Может выйти лишь халтурка-имитация, эдакий барон Мюнхгаузен для самых отсталых барышень, которые даже не способны найти на карте ту Микронезию. Но зачем такой пилятский компилят читать нормальным людям? Ведь по любой указанной теме можно в два клика получить более интересные первоисточники. Хочется вам про секты? Посмотрите на "Нетфликсе" отличные документальные сериалы Wild Wild Country или The Vow. Хочется про русских этнографов? Читайте Миклухо-Маклая и Тан-Богораза, а не кривые пересказы диванного википеда.

Вангую, что на этом месте некий хор зайчиков возопит: «Ах, неужели писатель должен писать только о том, что он лично пережил?» Не-не, зайчики, я не обещал вам ответов на идеальные конские вопросы в вакууме. Я лишь показал, как работает мой критерий фальшивости на конкретном примере.

(3) Диагноз по конкурсам

Есть такой сервис Virus Total: вы можете забросить туда подозрительный файл и посмотреть, как его диагностируют антивирусы разных производителей. Это хороший способ выявить заразу, но при этом не стать жертвой излишнего доверия к одному антивирусу, который может накосячить (известно, например, что американские антивирусы не ловят заразу, выпущенную американскими же спецслужбами – ссылка для неверующих).

В литературе подобную роль коллективной экспертной оценки призваны играть конкурсы. Но только такие конкурсы, которые не подыгрывают издателю. (Кстати, здесь аналогия с Virus Total продолжает работать – этот «в-прошлом-независимый» ресурс теперь принадлежит Гуглу, что уже вызывает некоторые сомнения).

Как же отличить сомнительный литературный конкурс от полезного? Первый пункт: номинация. В хорошем конкурсе автор может номинироваться сам. В сомнительном – номинируют только издатели, которые продвигают свой залежавшийся продукт.
Та же идея – про жюри. При хорошем раскладе в жюри литературного конкурса вообще не должно быть издателей! Ну а варианты плохого расклада окружают нас со всех сторон. В конкурсе «Большая книга» всегда один победитель: редакция Елены Шубиной. На протяжении десяти лет, ежегодно, из трёх финалистов этого конкурса двое – обязательно «шубинцы». Самое логичное действие после такого наблюдения – посмотреть, кто же там в жюри. А там сама Елена Шубина с друзьями. Сюрприз, да? Только полный лох после этого будет ориентироваться на «Большую книгу» в своём выборе, что почитать.

Но некоторые сомнительные научились здорово маскироваться. Взять конкурсы на «Литресе». Там автор может номинироваться сам, и в жюри там всё время разные люди, не издатели. Кажется, такое жюри действительно «выберет из присланных работ» самое лучшее... В чём же подвох? В том, что присланные работы в большинстве своём не доходят до жюри. Знаю, потому что слышал жалобы от самих членов жюри: до них доходит какой-то трэш, предварительно отобранный... кем? А хрен знает кем. Но у этой Ассоциации Анонимных Атборщиц очень странные вкусы.

Вот глядите, как проходил первый сезон конкурса «Электронная буква». Из нескольких тысяч текстов до жюри дошло лишь 12 романов, причём все – с явным некрофильским уклоном (почитайте аннотации в категории "Романы" - там в каждом случае история вокруг мертвецов). То есть в финале вам говорят: этих победителей выбрало жюри с Драгунским, Василевским и другими уважаемыми экспертами. Но это неправда. Ведь выбор некрофильского лонг-листа сделало не жюри, а Юля Качалкина-Селиванова, редактор ЭКСМО и по совместительству – отборщица конкурсов «Литреса». А её любовь к мертвечине ни в коем случае нельзя использовать как критерий качества. Скорее, как и в случае с «Большой книгой», такие конкурсы показывают, чего читать НЕ стоит. Если только вы не на кладбище живёте.

(4) Диагноз по рассказам/отрывкам

Бывает, что неизвестный файл обманывает методы статического анализа, то есть никак не выдаёт свою вредоносную сучность без запуска. В этом случае можно устроить «детонацию в изолированной среде». Да-да, несчастные критики выполняют для нас роль «песочниц», устраивая себе взрыв мозга каждой ужасной книгой.

Но что если под рукой нет проверенной «песочницы»? Вовсе не обязательно устраивать полный прогон исполняемого файла. Можно разрешить подозрительной программе запустить под контролем лишь несколько первых команд, увидеть одну попытку вредоносного действия – и тут же блокировать дальнейшую работу заразы.

В литературе этот метод позволяет мне не читать большие книги многих авторов — после знакомства с их творчеством в малых формах. Если человек не может написать хороший рассказ, он и романа приличного не напишет. Именно поэтому я не читаю романы Прилепина и Глуховского. Просто я сначала почитал их рассказы в журналах. У первого увидел гипертрофированный мачизм, у второго — депрессивный психоз, и в обоих случаях — очень корявый язык. Не могу представить, зачем читать такое больше десяти страниц.

В магазинах электронных книг типа «Литреса» можно прочитать начало книги. Это тоже помогает. Однако дыру с бесплатным началом некоторые издатели мусора уже научились обходить: они заставляют опытных редакторов вылизать первый десяток страниц книги, а дальше остаётся всё тот же трэш.

Поэтому может быть полезнее прочитать кусок из середины. Такие куски часто публикуют в качестве раскрутки. Скажем, выходит новая книжка Водолазкина, журнал Forbes публикует кусок: там пациенты инфекционной больницы сидят и хлещут водку, бутылка за бутылкой. При этом в диалогах автор демонстрирует типичный «комплекс Пиноккио» - когда писатель чувствует, что заврался, он набивает свой текст правдивыми банальностями. Вот как звучат эти буратинистые фразы в пьесе Водолазкина:

«ПИСАТЕЛЬ. Есть слово эпидемия. Когда эпидемия охватывает весь мир, ее называют пандемией. Это происходит время от времени».

Вы как хотите, а мне вполне хватает даже такого короткого отрывка, чтобы не читать целое произведение. Спасибо, нам и без водки достаточно разных ковидных глупостей время от времени.

И ещё одно полезное веяние времени. Отрывок можно не читать, а послушать. А уж в исполнении автора – так это просто песня. Вот послушайте, как Шамиль Идиатуллин читает отрывок из своего романа «Последнее время». Книга эта с виду ну оочень толстая. Однако всего лишь четырёх минут слушанья достаточно, чтобы широко зевнуть, вспоминая школьные политинформации с таким же мутным потоком слов – и больше к этой книге не возвращаться. Огромная экономия времени. Спасибо, Шамиль. Делай так всегда.

Резюме

Конечно, ни один из описанных методов фильтрации мусорных книг не даёт стопроцентной гарантии. Вероятность ошибки есть всегда. Помню, однажды в Таиланде я сидел в кафе, и вдруг у меня за спиной взревел мотоцикл, а потом грубый голос сказал мне «Hello!» и ещё несколько слов на очень крепком английском. Я обернулся, но не увидел ни мотоцикла, ни человека. А увидел только клетку с маленькой чёрной птичкой, которая называется "майна". Так и вы можете ошибиться: прочитаете, скажем, небольшой отрывок из Владимира Сорокина - и примете автора за классика, хотя на самом деле это просто попугай, изнасилованный мокрецом.

Однако, если применять все описанные методы вместе, вероятность таких ошибок будет очень мала. Даже если Сорокин даст сбой на методах (1) и (4), его легко отфильтровать методами (2) и (3).

Ну и финальный проактивный комментарий - для тех, кто скажет, что мои грубые компьютерные аналогии недопустимы в нежном гуманитарском мире. А по-моему, наоборот: такие аналогии показывают, как неуважительно люди относятся к мозгам друг друга. Ведь если ваш компьютер сейчас заглючит, подхватив какую-нибудь заразу, это точно будет считаться проблемой, и авторов заразы ждёт всеобщее осуждение. В то же время загружать людям в мозг фальшивые и безграмотные книги считается «хорошим бизнесом». Такая вот гуманитарность у нас теперь в моде. И реакция на это очевидная. Хватит верить в сказки о том, что книги делают нас умнее, что читать полезно и модно. На самом деле, не читать плохие книги — гораздо полезнее. Давайте уже сделаем это модным.

Фу как противно!

Чота ржу!

Vadim Panov

В последнее время многие авторы, позиционирующие себя как... "серьёзные", начали использовать в своих книгах фантастические допущения той или иной степени тяжести. Это "конечно же" не превращает их произведения в полноценную фантастику, "этожедругоевыведьпонимаете", зато делает жизнь муравейника забавнее. Поскольку наблюдать за потугами можно лишь с весёлым вивисекторским интересом. А сами потуги легко иллюстрируются картинкой: "Персонажи жанровых книг мигрируют в большую литературу". Холст. Масло. Художников много. Трижды закопанный и выкопанный постмодернизм. Запах...

А что можно почитать из классической зарубежной прозы? Что посоветуете? Что то наподобие Ремарка, Моэма и т.п.