Василий Владимирский

Ностальгическое. В начале нулевых, когда я начал работать редактором петербургской «Азбуки» (другой тогда не было), мы запустили несколько новых серий отечественной фантастики. За большую часть книг, которые там вышли, мне до сих пор не стыдно – «Кормчая книга» Геннадия Прашкевича, «Шествие динозавров» Евгения Филенко, «Ветер и смерть» Алана Кубатиева, «Нашествие» и «Свидетели Крысолова» покойного Игоря Пронина, «Паломничество жонглера» Владимира Аренева, кучка антологий, и т.д., и т.п.

Но самым успешным проектом оказалась тетралогия Дмитрия Скирюка «Жуга», романы «Осенний лис», «Драконовы сны», «Руны судьбы» и «Кукушка». Такая бодрющая фэнтези с отсылкой к «Ведьмаку» Сапковского и кучей неочевидных культурных аллюзий. Дима всегда был эрудитом – плюс специфический жизненный опыт, научные экспедиции, несколько лет за Полярным кругом, все дела. В «Азбуке» переиздавали эти романы трижды, два раза в твердом переплете и один в мягкой обложке. Для нашей редакции фантастики это был большой успех по тем временам, да.

Понятия не имею, почему после 2007 года и моего ухода из «Азбуки» эту серию никто так и не подхватил. По-моему, сильно прогадали. Ну да ладно, дело прошлое. Я о другом хочу сказать: романы про Жугу наконец нашли издателя. Ближе к осени «Осенний лис» выходит в «Эксмо» - в новом оформлении и, что важно, в новой редакции. Специально для переиздания Скирюк перелопатил все четыре тома – говорит, выловил уйму блох, кое-что переписал. Получились не то чтобы новые книги, но сильно проапгрейженный вариант. Самое время перечитать, да.
Вот вам обложка нового издания. По-моему, мощно и современно. Издатель, правда, пишет: «электронный вариант не даёт полного представления. Там будет плёнка вельвет, софт тач, фон пантоном, то есть практически светящийся, а лис - CMYK. ОЧЕНЬ всё красиво». Ну, посмотрим, как это выглядит вживую. Скоро уже.

У меня от чтения одной только рецензии глаз начал подёргиваться!

«Астрель-СПб» продолжает поставлять польских фантастов в серии «Шедевры фэнтези». На этот раз издательство показало обложку нового романа «Мир миров» писателя Павла Майки — лауреата премии Ежи Жулавского и номинанта премии Януша Зайделя. По словам издателя, это одна из самых необычных книг польской фантастики последних лет.

📘Первая мировая война была трагедией, но закончилась она иначе. На Землю высадились марсиане. Вторжение было отбито, плененные на поверхности планеты пришельцы были ассимилированы, но мир изменился безвозвратно. Сброшенные захватчиками мифобомбы освободили энергию веры, которая оживила персонажей из мифов, сказок и легенд. Дома теперь окружают охранными барьерами, божественные патроны охраняют города, а герои и чудовища из преданий, былин, романов и исторических хроник так же реальны, как и обыкновенные люди. В этом мире богатый краковский марсианин снаряжает экспедицию, решив найти инопланетный корабль, упавший сразу после войны. Только все участники похода — одержимый демоном мститель, поклявшийся найти каждого, кто виновен в смерти его семьи; созданный в лаборатории слепой бог; зависимый от черного молока идеальный стрелок; юноша, разговаривающий с животными, – преследуют свои цели. И они еще не знают, какой кошмар их ждет впереди, ведь на новой Земле возможно почти все, а настоящие монстры из глубин подсознания только начинают свой путь.

Василий Владимирский

Ну и последнее о "Шаровой молнии". Тех, кого сильно, как Гондурас, беспокоит, что американцы русских как-то неправильно представляют, читать Лю Цисиня в обязательном порядке - как минимум фрагмент про визит главгероев в Новосибирск.

Чо там, Игорь, ты ж читал Цисиня?!

Предлагаем вашему вниманию рецензию Ивана Кошкина на роман Алексея Иванова "Сердце Пармы". Кто читал, высказывайтесь в комментах, кто не читал, приносим извинения за возможные спойлеры:

"Короче, "Сердце Пармы" - это не исторический роман. Кроме того, это и не фэнтезийный роман. Это просто роман с целью заколотить бабок. Судя по тому, что я за него отдал-таки свои сто рублей, эту цель автор выполнит.

Тем не менее, надо сказать, что пишет он довольно увлекательно, в частности, мы с Денисовым, хотя и плакали и кололись, но этот кактус сожрали до конца. Для юного любителя истории типа меня роман полезен тем, что как и Резун, видимо, заставит закопаться в источники. Общее настроение рОмана, в общем, антирусское и неоязыческое, вплоть до славяносечества.

Так, к примеру, в рОмане присутствуют последние язычники-перунисты и их вожак с огромным двуручным мечом-кладенцом по кличке (меч, а не вожак) Ирий. Основная мысль прозрачна, как воды озера Байкал - жили себе добрые хорошие язычники, приносили человеческие жертвы, вырывали живым людям сердца, резали младенцев, продавали своих детей за топоры.

Потом пришли гадкие, нехорошие, злые сволочи-собаки москали и устроили страшный геноцид, кого не убили (русские обожают рубить на куски (именно на куски) женщин и детей), того, как легко догадаться, поругали (прямо на своих русских плотах). Книга пестрит любовно выписанными сценами геноцида и разрушения.

Самой черной силой являются русские попы, которые не останавливаются ни перед какой гнусностью, вплоть до собственноручного умерщвления сообщников и закапывания заживо подельников.

Автор допускает массу смешных косяков, которые говорят о том, что в отношении Руси 15 века он именно полуобразованный фолк-хисторик. У него ушкуйник отлично знает Новый Завет, князь Стародубский цитирует "Повесть о разорении Рязани Батыем" в разделе, относящемся к Коловрату, русские воины носят все как один брусничного цвета кафтаны, а русская конница (две сотни!!! коней протащили по Каме на плотах) атакует, "как умеют только русские - с копьем в левой руке и мечом в правой", а русская пехота в конце 15-го века прет фалангой с миндалевидными щитами.

Угу. Именно так и атакует. Кроме того автор изобретает интересные тактико-психологические приемы: типа русский князь не дает своим воинам спать перед битвой (я бы еще упомянул, что похмеляться тоже не дает), потому что утром они тогда будут злые, усталые и не склонные к геройству, а склонные к тому самому геноциду.

В романе присутствует множество всякой местной нечисти, как говорит Денисов - слова, в общем, как правило написаны правильные, но значение их, зачастую, искажено до неузнаваемости. Наиболее часто упоминаются так называемые ламии (слово, в общем, не местное, а западнославянское, но мужик этим не заморачивается) - сексуально-озабоченные полуведьмы-полувампирши, которые тянут из поддавшихся им мужиков жизненную силу.

По-видимому, тут присутствует какой-то комплекс. Помимо ламий коротко упоминаются всякие злые твари, с которыми имеют дело как местные, так и пришлые русские. Похоже, что автор находится под сильным влиянием дедушки Толкина, потому что вся Пермь у него набита всевозможными древними могильниками, иногда со всяким злом внутри, разрушенными крепостями, забытыми святилищами и прочим средиземьем.

По отношению к местным автор, как правило, предельно политкорректен, описывает ли он их как угрюмое зверье, которое режет собственных новоокрещенных младенцев (только так их можно очистить от христианской скверны), или как безобидных чурок, которым можно сунуть позеленевший от времени наконечник стрелы и наплести, что эта херня отправлена самим русским царем. Что бы они не делали - это корни, это сила, это дух и прочие заморочки.

Рассказы про осадные нарты и мансийско-пермяцкую боросеческую конницу, которая жрет мухоморы перед атакой и с громким боевым кличем с длинными копьями и мечами летит через бурелом на врага галопом не могут вызвать ничего, кроме удивления (в случае Денисова - брезгливого удивления))))

Одетые в красное шаманы-смертники на боевых лосях с огромными копьями с зазубренными наконечниками, на мой взгляд, неплохи, но я бы оковал рога лосей в сталь, надел бы на них кольчужные попоны, а шаманам бы дал особое оружие ёрбыкдым - два отточенных бронзовых полудиска, соединенных бронзовым же древком - так можно было бы провести аналогию с кинофильмом "Мумия-2".

В общем, кто хочет - читайте, но не говорите, что вас не предупредили."

Автор - Иван Кошкин

Дак в ломы!

Он только epub!