Очень трудно их исключить, они очень прилипчивые. И в статье верно указано - прививает тебе чувство вины. И как всякий хороший человек (а я определенно хорош!), да еще всё это налагается на православные, русские, покаянные традиции, когда русский человек чаще ищет причину в себе, а не вовне, ты пребываёшь всё это время в некотором мороке!

Это печально, но они же не люди

Писатель-фантаст Олег Дивов приводит интересный фрагмент из книги американского издателя Карла Проффера на тему бесед с Бродским и советскими диссидентами.

Просто для общего развития.
Представьте: 1969 год, Москва, сидят на кухне двое американских славистов и двое советских литераторов.
И _наши_ им объясняют, что Вьетнам надо уничтожить.
“Это очень печально, но они же не люди” (И.Бродский)
Примета времени. Пресловутая кухонная фронда. Но дальше начинаются реплики еще интереснее.

"...К сожалению, бóльшая часть вечера ушла на долгий и бесплодный спор о Вьетнаме. В течение нескольких следующих лет мы регулярно спорили с нашими русскими друзьями на эту тему, и они, как правило, не понимали нашей антивоенной позиции. Особенно горячился Андрей [Сергеев]: он утверждал, что очень глупо с нашей стороны не уничтожать коммунизм везде, где только можно. Именно этот аргумент нам обычно и доводилось слышать от наших охваченных милитаристским пылом оппонентов, причем не от каких-нибудь невежд, незнакомых с американской культурой и историей, а как раз наоборот, от тех, кто знал о ней больше других (но, за редкими исключениями, все равно ничего в ней не понимал).

Иосиф [Бродский] склонялся скорее на его сторону, хотя в тот раз выступал своего рода примирителем (позже, в достопамятной словесной битве в Ленинграде, он был неумолим). Так что худшим, что мы тогда от него услышали, было следующее: мне жаль это говорить, я люблю людей, но вы должны отправиться туда и сбросить на них водородную бомбу. “Это очень печально, но они же не люди”, – добавил он. Андрей согласился, и оба сказали: все ведь элементарно, кто это начал? Они искренне считали, что это простой вопрос. Я продолжал задавать им вопросы, я сказал, что хочу как следует понять их позицию и то, как именно они предлагают решать с точки зрения закона, кто в Америке хороший, а кто плохой (то есть противник войны), дабы в соответствии с их планом наказать последних.

Иосиф перебил меня, заявив, что если бы у него была рыжая жена (как у меня), ему “было бы наплевать на все остальное”. Мы вспомнили студентов, которые подвергались насилию со стороны властей на съезде Демократической партии США в 1968 году, в Беркли и других местах. Андрей заявил, что так им и надо: мол, если студенты собираются на митинги и протестуют, то “они превращаются из студентов в политиков”. Если студенты хотят лезть в политику, пожалуйста, но тогда они уже больше не студенты. “И чего они вообще митингуют – у вас ведь можно голосовать, это у нас нельзя!” Типичным для этой линии поведения были и выпады против чернокожих борцов за свои права. Не так уж плохо они живут, говорил Андрей, чтобы всерьез на что-то жаловаться. Один русский зэк попросил, чтобы его отправили жить в негритянское гетто. Нам не раз повторяли этот анекдот в доказательство того, что русским живется гораздо хуже, чем самым разнесчастным американским неграм.

В конце мы сказали, что переписывать такие законы, как свобода слова, следует с большой осторожностью (Андрей заявил, что свобода слова должна быть “не для всех”, в частности не для маоистов). Стоит переделать один закон, сказали мы, как тут же возникает нужда в переделке следующего. На это Иосиф сказал: “Когда такое слышишь, плакать хочется – ведь у нас-то здесь вовсе ничего нет”. Мы и по сию пору ведем с Иосифом подобные, хотя и более аргументированные споры, и, насколько мне известно, никто из нас никогда не принимал их чересчур близко к сердцу, но Андрей был очень расстроен и через несколько лет разорвал с нами отношения, решив, что у нас, особенно у Эллендеи, слишком уж левые взгляды".

Карл Проффер. "Без купюр"

https://www.facebook.com/oleg.divov.7 - цинк
https://www.ozon.ru/context/detail/id/139736021/ - купить книгу

Вот таких светлых людей жестоко угнетал "тоталитарный советский режим".

Занимая советские города, гитлеровцы часто размещались в школах, поскольку это были прочные хорошие здания, одни из лучших в городе. Весьма, весьма показательный факт, особенно учитывая, от кого он исходит.

- Ночь я провел вместе с Бюсингом и Кальденом в здании школы в Лохвице; по радио я дал указание Либенштейну ускорить переброску 10-й мотодивизии в Ромны с тем, чтобы освободить находившиеся там части 5-й танковой дивизии, которые должны быть переброшены в Лохвицу. Школа находилась в прочном здании и была хорошо оборудована, как и все школы в Советской России, находившиеся почти повсюду в хорошем состоянии. Для школ, больниц, детских домов и спортивных площадок в России было сделано много. Эти учреждения содержались в чистоте и полном порядке ... (с) Гудериан.

Ещё читала сведения до христанской Руси - были практики, которым обучали девочек, что бы цикла не было совсем, а запускать его после свадьбы, когда надо для зачатия и русские женщины этими знаниями владели. И такая обученная девушка называлась "веста", т.е. ведающая, а как раз та, у которой не получалось научится этим практикам женским, - "невеста", т.е. "дура неведающая".

Конечно после насильственной христианизации Руси, иудиаизации я бы сказала, много знаний было утеряно и эти в том числе.

Вообще, при занятиями славянскими женскими практиками (разновидностей много, я с мастером училась), плюс энергетические практики - месячные уходят. Наступают в случае крайнего энергетического загрязнения, как крайняя чистящая мера видимо. Восстанавливается цикл не знаю как, необходимости не было, но видимо восстанавливается. Китайские женщины практиковали остановку месячных, и книжка есть, с упражнениями для девочек при подготовке к семейной жизни (название книжки забыла). Там что-то такое, что месячные - это для служанок, хочешь быть хозяйкой в доме - упражняйся.

Девственность не обязательна:)

Бисмарк "Мемуары":

"...С другой русской особенностью я столкнулся во время моего первого пребывания в Петербурге в 1859 г. В первые весенние дни принадлежавшее ко двору общество гуляло по Летнему саду, между Павловским дворцом и Невой. Императору бросилось в глаза, что посреди одной из лужаек стоит часовой. На вопрос, почему он тут стоит, солдат мог ответить лишь, что «так приказано»; император поручил своему адъютанту осведомиться на гауптвахте, но и там не могли дать другого ответа, кроме того, что в этот караул зимой и летом отряжают часового, а по чьему первоначальному приказу — установить нельзя. Тема эта стала при дворе злободневной, и разговоры о ней дошли до слуг. Среди них оказался старик-лакей, состоявший уже на пенсии, который сообщил, что его отец, проходя с ним как-то по Летнему саду мимо караульного, сказал: «А часовой все стоит и караулит цветок. Императрица Екатерина увидела как-то на этом месте гораздо раньше, чем обычно, первый подснежник и приказала следить, чтобы его не сорвали». Исполняя приказ, тут поставили часового, и с тех пор он стоит из года в год".

А вдруг эта книжечка какой-нибудь девчоночке на форуме была бы хорошим подспорьем?!

Россиюшка, которую мы потеряли!

Особенно наглядно слабость и отсталость царской России проявились в ходе Первой мировой войны, потребовавшей от государств-участников максимального напряжения сил. По производству основных видов вооружений наша страна в несколько раз уступала Англии, Франции и Германии. Нехватка современных средств ведения войны щедро оплачивалась кровью русских солдат.

Как вспоминал А.И. Деникин: "Помню сражение под Перемышлем в середине мая (1915 года. — И.П. ). Одиннадцать дней жестокого боя 4-й стрелковой дивизии... Одиннадцать дней страшного гула немецкой тяжёлой артиллерии, буквально срывавшей целые ряды окопов вместе с защитниками их. Мы почти не отвечали — нечем. Полки, измотанные до последней степени, отбивали одну атаку за другой — штыками или стрельбой в упор; лилась кровь, ряды редели, росли могильные холмы... Два полка почти уничтожены — одним огнём..." (Деникин А.И. Очерки Русской Смуты. т.1, вып.1. Крушение власти и армии. Февраль-сентябрь 1917. Париж, 1921, с.30).