Семёрка и Абгемахт хвалят друг друга рекурсивно!

Генри Лайон Олди

Елена Ершова: «Ихтис»

Мистического хоррора я прочёл немало – в том числе и в исполнении признанных мастеров этого литературного направления, и должен сказать: написать действительно страшную книгу не так-то просто. Однако Елене Ершовой это удалось. При чтении периодически возникало ощущение исподволь подступающей, постепенно обволакивающей и засасывающей жути. А для хоррора это действительно важно.
Наше время, маленький городок в штате Мэн... ох, простите, заштатный российский городок и глухая таёжная деревня, где все друг друга знают и не спешат привечать чужаков. Совсем негероический герой – провинциальный журналист, переживший в подростковом возрасте тяжёлую травму – как физическую, так и душевную, и в результате оставшийся инвалидом, потеряв слух. Из-за этого герой даже в армии не служил – то есть, никакой «крутизны» и спецподготовки. Впрочем, есть у героя один «пунктик»: он очень не любит всяческих сектантов, а особенно – шарлатанов, выдающих себя за ведьм, колдунов, экстрасенсов и «народных целителей». С этой братией у Павла личные счёты, и он с упорством одержимого уже не первый год разоблачает и обличает на страницах журнала подобную братию, тщательно собирая материалы и доказательства и доводя дело до конца.

Так что нет ничего удивительного в том, что именно Павлу выпадет ехать в командировку в глухое село, где объявился новоявленный мессия, что лечит неизлечимые недуги, изгоняет бесов и творит прочие чудеса. Как вскоре выяснится, старец Захарий и мёртвых иногда воскрешает – но у всего, как водится, есть своя цена и оборотная сторона...

В романе хороший саспенс, медленное, но непрерывное нагнетание обстановки, постепенный выход ситуации за рамки рационального – на фоне всё более судорожных попыток Павла найти всему происходящему научное объяснение. Удачно выписана давящая, угрюмая атмосфера таёжного села, где обосновались сектанты, боготворящие старца-чудотворца и считающего его ни много ни мало, как новым мессией. Ощущение неумолимо надвигающейся беды всё нарастает – и не пропадает даже тогда, когда беда действительно случается. Понимаешь: эта беда – далеко не последняя, грядёт нечто куда более страшное и неотвратимое. На это нагнетание играет и всё окружение: грозовое небо, вой стылого ветра, подступающие тени, мрачные взгляды сектантов и жуткие пророчества кликуши, заброшенное кладбище и старая церковь, прозванная Окаянной... Также вполне соответствуют происходящему стиль и язык повествования, система образов и символов, воспоминания Павла о трагедии десятилетней давности и мучающие героя кошмары, что, похоже, начинают обретать черную плоть и багровую кровь...
На атмосферу здесь работает буквально всё.

При этом у романа почти детективная интрига, а смысл его названия становится ясен лишь ближе к финалу.
Герои романа живые, разные и неоднозначные, каждый со своим характером, манерой речи и личной непростой историей. Им искренне сопереживаешь. Даже Чёрный Игумен Степан, персонаж действительно «чёрный», харизматичный и по-настоящему жуткий, несёт в себе малый лучик света – искреннюю любовь к дочери Акулине. Неоднозначны и другие персонажи: в их душах живут и свет, и тьма: как в бытовом, так и в мистическом понимании – и вопрос лишь в их пропорциях и в том, что в итоге возьмёт верх в решающий момент.

А над деревней и лесом, погостом и Окаянной церковью, над испуганными сельчанами, мрачными сектантами, слепо послушными воле недоделанного колдуна, над самим колдуном и ведьмой-оборотнем нависает грозовой тучей и всё ширится, близится нечто древнее и жуткое, нечто из-за грани этого мира, безличное, могущественное и безразличное. И если эта сила войдёт не в того человека, попадёт не в те руки, разомкнёт не те уста – страшно даже подумать, что случится не только с жителями деревни, но и со всем нашим миром...

Роман хорош. Разве что, быть может, немного перегружен религиозно-мистической риторикой: раз за разом наставляет свою паству Чёрный Игумен, поучают друг друга сектанты, местный священник – отец Спиридон – в беседе с гостем то и дело скатывается в проповедь... А уж когда в той же манере и почти тем же лексиконом начинает вещать вернувшийся с того света шестнадцатилетний Андрей – это уже, как по мне, перебор. Есть в романе ещё ряд небольших огрехов в виде опечаток и пары мелких нестыковок – но их, к счастью, совсем немного, особой погоды они не делают и общее впечатление от романа практически не портят. Хотя ещё разок вычитать текст не помешало бы: роман, повторюсь, хорош, а хотелось бы, чтоб был ещё лучше, без этих мелких шероховатостей.

Но и в нынешнем виде смело могу рекомендовать «Ихтис» всем, кто неравнодушен к хоррору и мистике. Книга сильная, атмосферная и страшная.

Остальным же – что называется, на свой страх и риск: роман, как вы уже и сами поняли, специфический.

Книга выложена автором на сайте: https://author.today/work/24526

Семерка и Абгемахт ищут за что похвалить Ковшанова...

но не находят

Бреда Питта-то я и не призналЪ!

Мистика и хоррор года

Претенденты: Бром «Крампус, Повелитель Йоля», Кэтрин М. Валенте «Бессмертный», Джо Хилл «Странная погода», Вадим Панов «Отражение»

Томас Лиготти «Песни мёртвого сновидца. Тератограф»

Эта номинация традиционно объединяет сразу несколько фантастических направлений — от хоррора до мистического фэнтези. Среди номинантов на сей раз «страшдественская» сказка Брома, тёмнофэнтезийная вариация на тему русской мифологии от Кэтрин Валенте, городская мистика Вадима Панова и Джо Хилла.

Однако победителем стал самый что ни на есть традиционный хоррор — вышедшие под одной обложкой два сборника Томаса Лиготти, которого западные критики именуют современным Лавкрафтом. Именно «Песни мёртвого сновидца» и «Тератограф» стали визитной карточкой писателя. Это изящные и по-настоящему страшные рассказы — о том, какие кошмары могут скрываться в привычной нам реальности и какие демоны живут в каждом из нас.

(с) "Мир фантастики"

Томас Лиготти — единственный из писателей, работающих в жанре ужасов, кого при жизни издали в престижной серии «Penguin Classics», тем самым официально включив в американский литературный канон. Его часто называют истинным преемником Эдгара По и Говарда Лавкрафта, а его произведения сравнивают с рассказами Франца Кафки, Бруно Шульца и Владимира Набокова. Книги Лиготти повлияли на множество писателей, стали источником вдохновения для первого сезона сериала «Настоящий детектив», послужив основой для монологов Раста Коула в исполнении Мэттью Макконахи. Распадающиеся города, иные пространства, древний и непознаваемый ужас, изысканная проза и раскалывающаяся реальность, в трещинах которой можно разглядеть подлинную тьму бездны — все это рассказы Томаса Лиготти, живой легенды хоррора.

Флибуста

Иллюстрированные книги года.

Саймон Столенхаг «Электрический штат»

В нынешнем году традиционных артбуков, которые обычно доминируют в этой категории, в числе номинантов не оказалось. А вошли туда два справочных издания — «призрачная» энциклопедия Пьера Дюбуа и путеводитель по миру Макса Фрая, да две литературные игры с множеством иллюстраций — «драконья» от Мари Бреннан и «космическая» от Эми Кауфман и Джея Кристоффа.

А победил «Электрический штат» Саймона Столенхага, заявленный издателями как графический роман. Хотя «Электрический штат» именно иллюстрированная книга: текст здесь доминирует, но его сопровождают совершенно шикарные цветные картинки. Это постапокалиптическая фантастика, показывающая Америку после техногенного и культурного катаклизма. Люди с головой погрузились в виртуальную реальность, и цивилизация рухнула. Девочка Мишель в компании с милым роботом путешествует по стране и своими глазами наблюдает время распада. Крайне реалистичные иллюстрации фиксируют происходящее с фотографической точностью — впечатление незабываемое!

Чисто картиночки повтыкать (13 мб)

Галина Юзефович
литературный критик

Для меня главной фантастической книгой прошлого года стала «Осень Европы» Дэйва Хатчинсона (М.: АСТ, 2018. Перевод С. Карпова). Это удивительный и энергичный микс футурологии, шпионского триллера и — совершенно неожиданно, почти в финале, когда кажется, что всё про роман понял и никаких сюрпризов тебя не ждёт — настоящей классической научной фантастики. Хатчинсон демонстрирует писательскую щедрость, далеко выходящую за рамки жанрового «прожиточного минимума»: сконструированный им мир детален и убедителен (честно говоря, после «Осени Европы» вообще сложновато представить себе какой-то иной вариант будущего), его герои — живые и объёмные, а сюжет отличается замысловатостью и вместе с тем стройностью, достойной пера Джона Ле Карре. За смысловую основу своего романа Хатчинсон принимает метафору границы и её пересечения, и разворачивает эту метафору во всех возможных плоскостях — от повседневной, бытовой, до символической и трансцендентной. Словом, поразительный пример книги одновременно бесхитростно увлекательной и концептуально глубокой, парадоксальной и необычной.

Флибуста